Гнев, который Джоанна долго сдерживала, поднялся в ее душе.
— Ты мой друг? — тихо переспросила она.
— Да, ты хорошо это знаешь с самого детства.
— Ты был моим другом, пока не предал, связавшись с бандой Страччи!
— Я не мог позволить тебе уехать с этим авантюристом! — выкрикнул Алессандро, побледнев.
— И поэтому готов был пожертвовать жизнями всех, кто находился на яхте. В том числе и моей жизнью, — ровным голосом произнесла Джоанна.
— У нас была договоренность со Страччи, что ты не пострадаешь!.. — в запальчивости выкрикнул Алессандро и осекся.
— Что же ты замолчал? Расскажи, о чем еще ты договаривался с этим бандитом? Может, об убийстве старого Луиджи? — Горло ее сдавило от горя и чувства вины перед человеком, который был ее добрым наставником после смерти матери.
— Я здесь ни при чем! — крикнул Алессандро, срываясь на визг.
Джоанне пришлось сделать усилие, чтобы справиться с эмоциями.
— Конечно, убивал не ты. Ты всего лишь дал Страччи информацию о золоте на яхте. А когда золото утонуло вместе с яхтой, навел его на драгоценности, остававшиеся в Италии. Разумеется, все это ты делал бескорыстно, исключительно из дружеского расположения ко мне. — Голос Джоанны дрожал от негодования. — Ведь это я рассказала тебе о сокровищах, которые мы добыли в горах, чтобы помочь нуждающимся семьям бывших партизан…
— Ничего, в горах ты времени даром не теряла, — бросил ей в лицо Алессандро, трусливо избегая взгляда сверкающих гневом глаз Джоанны.
Она видела, что от страха у него на лбу выступили капли пота. Но теперь он вызывал у нее даже не снисходительную жалость, а чувство гадливости, как от прикосновения к чему-то скользкому и зловонному.
— Полагаю, на этом наш разговор окончен. Уходи! — приказала Джоанна. В этот момент она не учла только одного — напуганный разоблачениями, трусливый человек становится опасным.
— Вспомнила, что ты графиня, а я всего лишь сын садовника? — спросил Алессандро, скривив губы. — Пятнадцать лет назад ты не побрезговала прикрыть свой позор моим именем. И здесь ты известна как адвокат Вителли. Графиня! — презрительно фыркнул он. — Графиня, которая отправляется с мужиками в горы воровать сокровища, украденные немцами у итальянцев! И сочетает там полезное с приятным, занявшись блудом.
Джоанна поморщилась и сделала нетерпеливое движение, собираясь прервать словесный поток Алессандро.
— Только не надо изображать благородное негодование и уверять меня, что это была любовь с первого взгляда! Если бы ты любила этого иностранца, то не стала бы избавляться от его ребенка.