В голове Саймона промелькнула мысль о поверхностно судящих матронах, задающих тон в обществе. Они могли мило улыбаться даже тогда, когда вонзали нож в чью-нибудь спину. Безусловно, он замечал оказываемое ими предпочтение одним леди и игнорирование других, причём основанием и для того, и для другого являлась лишь прихоть.
— Они не забудут, — покачал головой Рис. — Они будут непрестанно наблюдать за ней, осуждать её за каждую совершённую ошибку с жестокостью, ещё большей, чем сейчас. Вероятно, именно по этой причине мисс Мэйхью оказывает тебе такое сопротивление. И, кроме того, её может не прельщать такое будущее.
Саймон расхаживал по комнате, раздумывая над словами, чуть ранее произнесёнными Лилиан в саду. Она говорила, что далека от возможности найти подходящую партию и выйти замуж, и, возможно, это никогда не произойдет. И это воспоминание подтвердило мнение Риса. Девушка была очень расстроена осуждением его матери, и хотя Лилиан и пыталась скрыть это, колкости окружающих причиняли ей куда более значительную боль, чем она показывала.
Если Рис прав относительно нежелания Лилиан выходить замуж за мужчину, высокий статус которого мог сделать её уязвимой для подобного рода насмешек и трудностей, то в таком случае становилось понятным её отношение к нему с момента появления в этом доме. Её влекло к нему, в этом Саймон не сомневался, но девушка отталкивала его, поскольку не хотела вызвать неодобрение общества, которое неизбежно последует, если Лилиан примет его ухаживания и, в конце концов, выйдет за него замуж.
— И хоть я знаю, что ты считаешь меня высокомерным, ты также должен принять во внимание то, как женитьба на этой женщине отразится на тебе, — несколько более мягко продолжил Рис.
Обойдя друга, Саймон стал перед ним.
— Ты знаешь, что меня это не заботит.
— Но тебя заботит то, что думают в обществе о твоем отце. Я знаю, что это так. Когда они говорят «Герцог Биллингем», разве ты не хочешь, чтобы они вспоминали его деятельность в Палате Лордов, его доброту и благородство?
Покачав головой, Саймон возразил:
— Ничто не может изменить этого!
— Женитьба на Лилиан Мэйхью может, — настаивал Рис, вцепившись в Саймона, как пёс за любимую кость, не желая отпускать её, пока не высосет все соки. — В том случае, если ты женишься на ней, при одном упоминании твоего имени люди будут думать о герцогине, как о женщине без связей, а также о предполагаемом самоубийстве её матери. Ты сколько угодно можешь окидывать меня мрачным взглядом, но ты прекрасно знаешь, что я прав.
Саймон вздрогнул. Трудно было отрицать слова Риса, тем более что он пытался помочь ему найти выход из положения.