Тартарары для венценосной особы (Аверкиева) - страница 19

 — Который из них? — Къёла выдернула руку. Мияко осеклась, опустила голову и низко поклонилась. Дочь Галактик продолжила: — Я вас предупреждаю, Ваше Высочество, если с головы Его Всемогущества Фейралисе Ие Рониму Босхе Арджу упадет хотя бы волос, или я узнаю, что это была ваша инициатива, молите своих богов о быстрой и легкой смерти.

 — Ваше Всемогущество мне угрожает?! — с ужасом воскликнула принцесса. В зеленых глазах заблестели слезы.

 — Предупреждаю, — с усмешкой фыркнула она. Надо же какой позор! Ладно, если бы ребята влюбились в красотку «что не можно глаз отвесть», а тут кошмар какой-то, пародия на девушку. Интересно, чем пленила братьев Мияко, ей было не понятно. Пока же принцесса вызывала в душе Верховной Правительницы лишь стойкую неприязнь. Кто бы мог подумать, что у Тиаса и Фея такой дурной вкус!

 — У вас такие штуки на поясе… — восхитилась принцесса, указав на ножны Къёлы, украшенные чеканкой и драгоценными камнями. — Это меч, да? И что вы им делаете? Вы умеете им пользоваться?

 — Нет, чисто для красоты таскаю, — ехидно отозвалась Дочь Галактик. — А иногда колбасу нечем покрошить.

 — Странно, я не видела, чтобы у Тиаса…

 — Его Всемогущества, — поправила Къёла.

 — Ну да… простите… Не видела, чтобы… Его Всемогущество пользовался мечом. А вот теперь вы оба с мечами… как будто к врагам приехали, — она грустно вздохнула.

 — А Его Всемогущество Фейралисе чем пользовался, когда на него напали? — Къёла сурово посмотрела в глаза Мияко. Принцесса испуганно шарахнулась в сторону и истерично закричала:

 — На него никто не нападал!!! Это все молния виновата!!!

 — Какая молния? — прошипела Дочь Галактик, не отводя взгляда.

 — Белая!!! — брызнули слезы. Казалось, что Мияко от страха упадет в обморок.

 — Исчерпывающий ответ, — губы Къёлы растянулись в презрительной усмешке.

 Мияко передумала рыдать, отошла от полоумной девчонки подальше, поближе к Тиасу.

 Надо отдать принцессе должное — дворец оказался шикарным. Светлый, легкий и искристый. Къёле сразу же бросилось в глаза множество собственных изображений в многочисленных зеркалах в дорогих золотых рамах, украшенных самоцветами. Они отвлекали внимание от изящных балюстрад со сложными, как бы скругленными формами, составленных из отдельных соединенных между собой элементов. Нельзя себе представить большего контраста с массивностью зеркальных рам. Красивая мебель с витыми ножками и резными спинками. Кругом хрусталь и золото. Взгляд ничего не задерживало, он скользил по интерьеру, цеплялся за какие-то маленькие детальки. Но ничего лишнего, каждая деталь продумана и функциональна, вплоть до дверных ручек и витражей из цветных стекол в окнах, филенках высоких дверей и плафонах на стенах. Удивительное умение объединять все элементы интерьера в единое целое. В разноцветных залах царило ощущение постоянного роста пространства и форм, с сильно выраженными вертикальными линиями. От этого кружилась голова и создавалось ощущение ускользающего пола.