Раз я упомянул А. А. Власова, хочу несколько слов сказать и о нем. Я с ним лично пересекся дважды. Первый раз в 1960 году во время защиты моего дипломника. В своем докладе тот коснулся вопроса затухания Ландау, которого А. А. Власов не признавал. И тут А. А. Власов взорвался и обругал вначале дипломника, потом, осознав, что срывает защиту, перешел на руководителя. Несмотря на свой взрывной характер, я это стерпел. Этим я спас дипломника, которому вместо двойки выставили четверку. А главное — обезоружил Власова.
А. А. Власов для меня — человек, которого я относил и отношу к числу великих ученых. По-видимому, мы с В. П. Силиным были первыми советскими авторами, которые в своей книге всячески популяризовали термин «уравнение Власова». И это несмотря на яростное сопротивление В. Л. Гинзбурга, который всеми фибрами своей души не любил А. А. Власова. Может быть, и у В. Л. Гинзбурга, и у И. Е. Тамма, и у Л. Д. Ландау были основания не любить А. А. Власова, ведь последний принимал активное Участие в изгнании с физфака И. Е. Тамма и Л. Д. Ландау. Но тем не менее я считаю, что статья в «ЖЭТФ» авторов В-Л. Гинзбурга, М. А. Леонтовича, Л. Д. Ландау и В. А. Фока «Об обобщенной теории плазмы и теории твердого тела», опубликованная в 1946 году, является позором как для авторов, так и, к сожалению, для всей советской физики, допустившей такую публикацию[20].
Второй раз я пересекся с А. А. Власовым в связи с присуждением ему Ленинской премии. Я об этом уже рассказывал. Но вот после присуждения премии он устроил вечер и я получил приглашение, правда, только письменное. Я долго сомневался, но не пошел. Скорее всего, счел себя лишним в интимной компании, поскольку был уверен, что он пригласил очень ограниченное число людей. И был очень удивлен и обрадован словами А. А. Власова, сказанными своему другу В. С. Фурсову: «Очень жаль, что не пришел Рухадзе, один из немногих, кого я хотел бы видеть в этот вечер». Действительно, очень жаль: вскоре он тяжело заболел и умер, а мы так и не объяснились.
С большим почтением отношусь еще к одному человеку на факультете — Ю. Л. Климонтовичу. Я познакомился с ним у В. П. Силина. Они когда-то вместе работали и были очень дружны. Потом они разошлись. Не знаю почему и знать не хочу. Он был моим оппонентом по докторской, и этого достаточно, чтобы я к нему относился с теплотой. Но есть нечто большее, за что я его уважаю: он один из немногих после Н. Н. Боголюбова, кто внес существенный вклад в развитие статистической физики. Немногие могут похвастаться уравнением своего имени, а уравнение Климонтовича в статистической физике широко известно. Но особенно важно для меня то, что он плюет на признание со стороны академиков. Л. А. Арцимович так и умер, не пожелав слышать о Ю. Л. Климонтовиче: «Кто он такой?». Тем хуже для Л. А. Арцимовича. Имя Ю. Л. Климонтовича прочно вошло в науку.