— Зря ты, Семен Семенович, на мороз надеешься: здесь не Подмосковье, лужи даже не застывают. Штурмовики вон не рискуют, а они легче…
— Ну, это их дело. — Лебедь нахмурился, дугой выгнул шею. — А мы полетим, даже если Вселенная разверзнется.
— Вселенная-то не разверзнется, а вот шею себе кое-кто сломать может, — стоял на своем Меньшиков.
Лебедь принял предостережение на свой счет.
— Напрасно ты беспокоишься за мою шею. Она стоит не дороже тысячи тех, кто может погибнуть от фашистских танков, если мы их не уничтожим.
Этот довод окончательно склонил генерала на сторону Лебедя, и он поддержал комдива:
— Да, да, Федор Иванович, вы же знаете, какое положение под Сталинградом. Нельзя допустить, чтобы фашисты снова собрали там крепкий кулак. Надо попробовать.
— Сделаем, товарищ генерал, — уверенно заявил Лебедь и тоном, не терпящим возражений, приказал Меньшикову: — Позвони Омельченко, пусть готовит полк.
22 декабря 1942 г. …Юго-западнее Сталинграда продолжались ожесточенные бои. Советские войска сдерживают натиск крупных сил противника и наносят им огромный урон…
(Oт Советского информбюро)
Вечером действительно начало подмораживать. Тонкий, не видимый глазом ледок похрустывал под сапогами трех шагавших по аэродрому командиров — генерала Петрухина, подполковников Лебедя и Меньшикова. Недалеко от КП полка уже стоял ровный строй экипажей в меховом обмундировании с планшетами на боку. А на левом фланге возвышалась фигура майора Омельченко, очень похожая на Лебедя не столько статью и ростом, сколько энергичными жестами, походкой, действиями. И неудивительно: смелость, решительность Лебедя, умение проявить твердость характера в трудную минуту нравились многим, и комдиву подражал не один только Омельченко.
Майор подал команду «Смирно!» и четко отрапортовал генералу о наличии экипажей и самолетов и о готовности их к выполнению боевой задачи.
Генерал поздоровался с летчиками и, дав команду «Вольно!», вышел к середине строя. Заговорил мягким подкупающим баритоном:
— Товарищи! Все вы слышали об окруженной в Сталинграде группировке Паулюса. Наши доблестные войска громят ее и дробят на части. Гитлеровское командование принимает все меры, чтобы вызволить из окружения группировку. С Кавказа срочно отводятся войска противника, концентрируются в районах Тихорецка, Краснодара и перебрасываются по железной дороге в район Котельникова, где собирается мощный кулак. Мы не должны допустить этого. Надо сорвать замысел врага, разгромить его войска в местах сосредоточения. В частности, вашему полку приказано нанести удар по Тихорецку. Знаю, аэродром раскис, взлететь трудно, даже опасно… Но… надо сделать невозможное. — Он обвел строй взглядом. — Кто из вас первым рискнет взлететь, доказать, что для советских летчиков нет непосильных задач? — Он снова повел по строю взглядом, и Меньшиков увидел, как летчики опускают глаза.