Мать сразу же приступила к готовке, чтобы как следует накормить изголодавшегося в дальней дороге дитя.
- Мама, может, не надо? – попытался сын остановить её. – Поздно уже, давай отложим на завтра.
- Вот ещё! – возмутилась хозяйка. – Что я, голодным тебя уложу? Иди в горницу, покалякай пока с отцом о политике.
Пришлось подчиниться. Вместе с Пушком они переместились в большую комнату. Политик расположился на диване, а пёс, естественно, у его ног. Отец, стоя у телевизора и просматривая программу, включил для фона Первый канал и, повернувшись к сыну, спросил:
- Что это у тебя с физией? Серёдка загорела, а по краям бело. Шлём, что ли, какой носил?
- Пришлось, - соврал примерный сын, - от комаров, - сказал правду. И вспомнил, как парикмахерша на московском вокзале, когда он попросил убрать начисто всю растительность, долго сомневалась:
- Всю-всю? Не пожалеете? Может только укоротить?
- Косите, - безжалостно настаивал он. – Надоела.
- Давайте сделаю под профессора? – пыталась она отговорить несговорчивого клиента, обходя и осматривая его со всех сторон. – Вам идёт.
- Режьте! – неумолимо приказал он. – Не хочу быть профессором.
- Как скажете, - вздохнула она, и перед его глазами опасно засверкали большие ножницы и бритва. Когда она закончила, он взглянул на себя в зеркало и ужаснулся: смотрящая на него медная харя в бледно-синем обруче была страшнее волосатой и уж, без сомнения, неприятнее. Он заплатил мастерице тройную цену против запрошенной.
- Приходите ещё, - пригласила она, улыбаясь.
- Обязательно, - пообещал он. – Через три года.
- Как раз я к тому времени разведусь со своим гололицым, - рассмеялась она.
В поезде все опасливо поглядывали на него как на прокажённого и на всякий случай сторонились.
- У нас тоже ваши появились, - прервал короткое сыновнее воспоминание отец. – Говорят, нефть ищут. – Не трудно было догадаться, какой за этим последует вывод. – Устраивался бы к ним, и к дому близко. Хватит тебе уже чужих комаров кормить. Или не справишься?
Отщепенец чуть усмехнулся, задорно встопорщив усищи.
- Не в том дело, - произнёс равнодушно и тут же подумал: «А может и впрямь перебраться сюда?». Откинулся на спинку дивана, положив поверху широко раскинутые руки. «И от Москвы недалеко, за день можно туда-сюда смотаться». – Нет, не хочу, - сказал, - здесь не работа, а скучища: каждый день одно и то же, думать-соображать не над чем.