По прошествии двух недель все уже свыклись с новостью, и теперь наши друзья искренне наслаждались вечеринкой. По сравнению со свадьбой шутки стали веселее, еда — вкуснее, даже солнце сияло ярче; идеальный праздник — ещё и потому, что случайных людей на нём не было.
— О, как романтично! — восклицала Линда, уже на сносях. — Почему бы и нам не развестись?
Гэри сегодня исполнял роль лучшего друга, или, как он спешил сообщить каждому, «худшего друга», и даже заявлял, что именно ему принадлежит идея воссоединения нас с Мэдди. В его жилетном кармане покоились те самые обручальные кольца, которые мы не носили уже несколько месяцев, но намерены были надеть друг другу во второй раз.
Дилли — безусловно, самая очаровательная и восхитительная двенадцатилетняя девочка в мире — радостно вспыхивала, когда взрослые один за другим сообщали, как она выросла. Джейми пунцово краснел, когда спрашивали, есть ли у него подружка, даже если вопрос звучал уже в одиннадцатый раз. Ответ: «Нет, я храню себя для Мисс Совершенство» — заслужил одобрительный хохоток пожилых родственников; впрочем, продолжение не вызвало такого восторга: «Или для Мистера Совершенство, уж как получится, пока не определился с ориентацией». Но пёс уж точно дал себе волю, получив поддержку нашего забавного соседа, который беззастенчиво пичкал его куриными палочками и сосисками в тесте. Вуди ещё никогда не чувствовал себя таким свободным: «Да, это подлинный я! Да, я обожаю еду! Это грех? Я должен стыдиться своей любви и не осмеливаться произнести её имя? Но нет — вот он я! Я — гурман! Обжора! Я прожорлив и горжусь этим — привыкайте!»
Рон танцевал со своей обворожительной дочерью, а Джин с гордостью наблюдала за ними. Когда же шампанское заиграло в её венах, она внезапно разразилась слезами радости при виде такой светлой любви между двумя самыми главными людьми в её жизни.
— Он всегда великолепно танцевал, — всхлипывала она. — И всегда был таким чудесным мужем. Как же я счастлива с ним, как счастлива…
Я чуть не подавился куриной косточкой.
Настало время официальной церемонии. Гэри повел собравшихся к специально сооруженному для такого случая деревянному помосту. Полтора десятилетия назад мы с Мэдди дали друг другу клятвы перед муниципальным чиновником и пожилыми родственницами в шляпках. Мы поклялись «отныне и навеки, в радости и в горе, в богатстве и бедности, в болезни и здравии, любить и почитать, пока смерть не разлучит нас». Поразмыслив, мы вынуждены были признать, что питали несколько завышенные ожидания и для первого раза, наверное, не следовало так задирать планку. «Этим кольцом я немножко обручаю тебя. Я почитаю тебя своим телом, даже если отвергаю мерзкой привычкой оставлять в биде остриженные ногти. Я разделяю с тобой все свои ценности, кроме большого альбома по истории ню, который, как я наивно полагаю, ты никогда не найдешь в коробке на чердаке».