Он выставил голову вперед, чтобы сбоку заглянуть в комнату. Гейст тоже сделал шаг, повинуясь легкому давлению этой твердой руки, которая охватывала его локоть жестким, костлявым кольцом.
— Смотрите! — пробормотал ему на ухо с фамильярностью призрака сумасшедший скелет бандита, — Смотрите, как простодушный Альцест лобзает сандалию нимфы, он на пути к устам, он все позабыл, в то время как грозная флейта Полифема звучит совсем близко! Если бы только он мог ее слышать! Наклонитесь немного!
Возвратившись, словно на крыльях, к бунгало Гейста, Рикардо застал Лену ожидающею его, одетой в черное платье. Окрылявший его восторг сразу уступил место робкому и трепетному терпению перед бледным лицом молодой женщины, перед неподвижностью ее спокойной позы, тем более удивительной для него, что он испытал на себе силу ее рук и непобедимую энергию ее тела.
Инстинктивный жест этих рук, протянутых вперед, остановил Рикардо, который неподвижно замер между дверью и креслом с почтительной податливостью человека, уверенного в своей победе и имеющего возможность выждать время. Эта сдержанность смутила молодую женщину. Она выслушала страстные уверения Рикардо, его ужасные комплименты и еще более отвратительные признания в любви. У нее хватило даже сил встретить взгляд косых, бегающих, полных дикого вожделен и и глаз.
— Нет, — говорил он после неистового потока слов, в котором самые яростные любовные фразы смешивались с ласковы ми мольбами. — Кончено! Не бойтесь меня. Я говорю разумно Послушайте, как спокойно бьется мое сердце. Десятки раз сегодня, когда я видел вас перед собой — вас! вас! вас! — я думал, что оно разорвет мне ребра или выскочит в горло. Оно разби лось в ожидании этого вечера, этой самой минуты. А теперь оно без сил: посмотрите, как оно тихонько бьется.
Он сделал шаг вперед, но она сказала ясным, повелительным голосом:
— Дальше нельзя!
Он остановился с улыбкой глупого обожания на устах, с ра достным послушанием человека, который мог во всякую минуту охватить ее руками и бросить наземь.
— Ах, если бы я схватил вас сегодня утром за горло, если бы я послушался своего желания, я бы никогда не узнал, чего вы стоите. А теперь я это знаю. Вы чудо! И я тоже — в своем роде. У меня есть характер и голова на плечах! Если бы не я, мы бы двадцать раз погибли! Я все организую, все устраиваю для своего джентльмена… Мой джентльмен… Фу!.. Он мне опротивел! А вам противен ваш, не правда ли? Вам! Вам!
Он дрожал с головы до ног. Он стал ворковать, перечисляя целый лексикон ласковых имен, сальностей и нежных слов, потом вдруг спросил: