Звуки стали затихать. Голова, которую удерживала Анжелика, вдруг показалась ей легче.
— Смотри!
То, что она увидела на снятой белой повязке, было не столько крабом, сколько огромным черным пауком с безобразной мордой, красной в центре и с черными разводами по краям.
Голова Мелюзины оставалась склоненной, она созерцала открывшуюся ей картину с напряженным вниманием.
— Все закончилось, — прошептала она наконец. — Он поправится.
В тот же вечер Анжелика еще помогла колдунье наложить повязки на распухшую щеку больного. Бальзамические запахи были сильны. Удушающие испарения пропитали жилище, и без сомнения, выходя наружу через дымоход камина и протянувшись над песчаной равниной, вызывали ужас у всех, кто проходил мимо.
Огонь в очаге Мелюзины один за другим поглощал белье, повязки… Анжелика забыла о времени. Именно Мелюзина напомнила ей, что на дворе была уже ночь.
К счастью, не в первый раз Анжелике приходилось поздно возвращаться со своих эскапад, и кормилица Фантина всегда оставляла для нее в печи теплый суп. Анжелика приходила к Мелюзине еще два дня, помогая делать перевязки и готовить снадобья. Человек всегда был неподвижен, находясь в своей летаргии, как в далекой стране.
Однажды, придя к Мелюзине, она не увидела его на привычном месте. Исцеленный, незнакомец снова отправился в путь.
— Кто это был? — опять спросила Анжелика.
— Бродяга, несчастный перекати-поле… Мало-помалу, люди стали его избегать, его принимали за прокаженного, в него бросали бы камни…
Колдунья посмотрела на Анжелику с нежным участием, как на сообщницу.
— Мы сохранили ему жизнь, — сказала она.
* * *
Следуя своей привычке, Фантина Лозье, купив у бродячего овернского торговца немного воска и несколько лент, могла рассказать господину барону о наиболее важных новостях, касающихся жизни Французского Королевства.
Слушая кормилицу, никто не мог поверить, что простой торговец мог сообщить ей столько важной информации. Все это приписывали ее воображению, но на самом деле это была прозорливость. Чтобы уловить суть происходящего, кормилице было вполне достаточно одного слова, нечаянно слетевшего с чьего-то длинного языка, неожиданно дерзкого ответа попрошайки, взволнованного лица рыночного торговца.
Барон де Сансе протестовал.
— Фантина, нельзя ли хотя бы год пожить без ваших навязчивых идей о катастрофах?..
Кормилица защищалась.
Ведь на этот раз господин барон мог заметить, что она не предсказала нападения на их земли разбойников.
И действительно, они не напали.
Напротив, на этот раз, по словам бродячего торговца, приближались хорошие времена.