Анжелика. Маркиза Ангелов (Голон) - страница 87

Взбешенный, он встал из-за стола, и, так как ужин уже подошел к концу, окружающие последовали его примеру. Чтобы заслужить прощение, маркиз припал к руке старого барона и стал всячески оправдываться.

Во всем виновата Фронда, то есть война, говорил он. Господин Венсан был в Сен-Жермене вместе с королевским двором, принцы разъехались на поиски армий, а ведь кто-то должен был накормить супом бедняков, ведь бедняки как никогда прежде нуждались в этом.

Все возвратились в большую гостиную.

Анжелика, которая так и не смогла ничего съесть, тайком выбралась из комнаты и забралась в свое убежище, башенную лестницу; в закоулках многочисленных площадок с амбразурами легко можно было спрятаться.

Непонятно почему, она мерзла и ее била дрожь. После моментов блаженства и восторга, вызванных рассказами маркиза — а особенно рассказом о Фронде, возбуждение исчезло, оставив ее совершенно опустошенной. Разнообразные картины продолжали тесниться в ее голове: король на соломе, парламент в мятеже, вельможи, подающие суп бедным, Париж, весь этот мир, такой притягательный и полный жизни. По сравнению с этой неистовой суетой, ей казалось, что она сама, Анжелика, мертва и живет пленницей склепа. Ее мысли то и дело возвращались к Филиппу.

Завтра он уедет, завтра эти двое будут уже в Плесси, своей вотчине. По приказу услужливого управляющего Молина многочисленная челядь распахнет двери замка и зажжет камины в ожидании их приезда. Там, в волшебном сказочном замке, к которому ведет каштановая аллея, Филипп будет у себя дома… А затем он поедет в Париж, вместе со своим полком, гарцуя во главе этой красивой игрушки, полученной в дар от родителей. Им будут восхищаться, к нему будут ластиться все эти «фрондерки», эти безумные и воинственные женщины, одна другой красивее, с цветками и зелеными колосками на шляпах и корсажах, они будут праздновать триумф. Вся слава будет у его ног, у ног этих женщин, превознесенных всеми, женщин в чудесных нарядах, и Филипп позволит им порхать вокруг, словно рой гигантских бабочек, пока голова не пойдет кругом…

Он будет жить рядом с ними!.. Он испробует все… войну, славу, рабское обожание.

Внезапно она отступила в угол лестничной площадки. Кузен Филипп прошел мимо, не заметив ее. Она слышала, как он поднялся по ступеням и стал кричать на своих слуг, которые, при свете нескольких подсвечников, готовили комнаты для своих хозяев.

В голосе юноши слышался гнев.

— Это неслыханно! Никто из вас даже не подумал запастись свечами на последней остановке. Можно было догадаться, что в этой глуши так называемые дворяне ничем не лучше собственных крестьян. Кто-нибудь распорядился, по крайней мере, нагреть воду для моей ванны?