Витя сказал:
– Я предлагаю Антоном назвать, а Катя не хочет.
– А ты Катю не слушай. Кто мужчина в доме? Антон – значит Антон!
Витя победоносно посмотрел на Катю.
Катя обиделась:
– Почему ты, папочка, против меня?
– Потому что ты женщина! Ненадежная опора – проверено. И, вообще, нас, мужчин, здесь больше, чем женщин, да еще одна из вас – бабушка.
– А ты не дедушка? – спросила Лида.
– Не сравнивай ба-а-абушку с дедушкой! Мы с тобой, Антошка, таких дел наворочаем! Я много чего умею и тебя научу.
С рождением внука Миша ожил. В нем открылось второе дыхание и, кокетливо поглядывая на Лиду, он часто спрашивал:
– Ну, что? Как я тебе, нравлюсь в роли дедушки?
– Ты прямо как в медовый месяц, – смеялась Лида.
– А почему бы и нет? У нас с тобой жизнь только начинается, глупая! Это молодые думают, что нам ничего не надо, а только теперь все по-настоящему и надо, когда амбиции позади, все болезни характеров стерты. Я только теперь себя счастливым по-настоящему почувствовал. Всегда так боялся пятидесятилетия своего, а теперь понимаю, как это здоровско быть мудрым, надежным, значимым. Это только в нашем возрасте почувствовать можно. Молодость – это болезнь, Лидочка, и выздоравливают не все.
Лида улыбнулась и сказала:
– Я люблю тебя.
– Что? – переспросил Миша.
– Я люблю тебя, – повторила Лида.
– Лида, ты это сказала или мне послышалось?
– Я это сказала.
Миша смотрел на Лиду, и в его глазах блестели слезы:
– Я и сказал, что все только начинается! Знаешь, в чем обман молодости? На романтику все силы тратятся, на поиски остроты ощущений, вместо того чтобы жить. А надо добрые дела делать и в сердце их сохранять, чтобы к старости сердце было полно добра. Тогда и старость – в радость.
* * *
Шли годы. В мир ворвалась новая идеология – мнимой свободы и распутства. Рушились основы семьи, брака, порядочности и ответственности.
Пришел новый век, принеся с собой новые болезни.
Губительные волны вседозволенности и непослушания били в стены крепости под названием «семья Лидии», устроенной когда-то по законам души, по потребностям души, а не тела. И сквозь стены этой крепости только изредка слабым шорохом проникали вести о том, чем живут люди. Люди мира сего.
Земляне стенали в ими же построенном хаосе.
Состарилась Лидия, состарился Михаил, потеряв силу в руках и твердость в ногах, но дети и внуки крепко держались школы жизни, оставленной ими.
А на далекой планете под названием Славная как никогда ярко сиял свет. Такого оживления, такого волнения не помнили прославленные давно. Что-то происходило. Созидающий осматривал город. Он обошел улицы и улочки, проверяя, все ли в порядке, все ли достаточно ярко выражает радость и веселье.