– Женщине? – спросила Инга.
– Женщине, – ответил Шибаев, не сообразив соврать. – Клиентке!
– Клиентке?
– Да. У нее срочное дело…
– А ты… кто? – Инга смотрела ему в глаза.
«Конь в пальто», – вспомнил Шибаев дурацкую присказку дяди Гоши.
– Консультант, – коротко ответил он, – по правовым вопросам.
К счастью, Инга не стала уточнять, что такое «консультант по правовым вопросам». И слава богу, а то пришлось бы выдумывать.
– А знаешь, – вдруг решился он, – пошли ко мне. Посидишь на кухне… Или, – спохватился он, подумав, что «на кухне» прозвучало невежливо, – мы с ней на кухне, а ты телевизор в комнате посмотришь. Хочешь?
– Хочу, – ответила Инга, и они отправились возвращать Павлика.
«Ну, везуха, что прибрался, – сказал себе Шибаев, – а то и женщину привести было неудобно!»
Тут только до него дошло, что красивая женщина согласилась зайти к нему в гости. Его обдало жаркой волной, когда он представил себе, как… Сколько он уже живет монахом? Если не считать Алены из первой квартиры, которая иногда напрашивается на огонек, то изрядно.
Звонок раздался ровно в пять, и Шибаев мысленно похвалил посетительницу за точность. Его бывшая жена Вера, например, была невероятной копушей. Сколько ссор у них возникало из-за ее бесконечных сборов, когда она меняла платья, не зная, на каком остановиться, выскакивая из спальни то в одном, то в другом и спрашивая поминутно: «Ну, как тебе?» – и они катастрофически опаздывали. Он злился, а Вера кричала, что только дураки приходят в гости вовремя, мол, полагается задерживаться на полчаса, а то и на час.
– Я буду на кухне, – сказала Инга и выскользнула из комнаты.
Клиенткой оказалась обыкновенная тетка из предместья, не по сезону тепло одетая. Шибаев посторонился, и она, впившись взглядом в его лицо, нерешительно вошла в прихожую.
– Это вы частный детектив?
– Да, – ответил Шибаев, невольно оглядываясь на дверь кухни. – Проходите, пожалуйста.
Он привел ее в комнату и усадил на диван. Сам уселся в кресло по другую сторону журнального столика.
– Я вас слушаю, – сказал он, прикидывая, зачем ей понадобился детектив. Только теперь он рассмотрел то, чего не заметил в полутемной прихожей, – у женщины было красное обветренное лицо человека, много времени проводящего на воздухе, заплаканные глаза, огрубевшие от работы руки и черная одежда. Траур? «Траур», – решил он.
– У меня сестра пропала, – начала она, напряженно вглядываясь в его лицо, – уже месяц ни слуху ни духу, даже больше, – сказав это, она замолчала, лицо ее исказилось и еще больше покраснело, а губы сжались в нитку. Шибаев понял, что клиентка сейчас заплачет. Но она не заплакала, удержалась. Стеснялась его, наверное.