— Когда у тебя срок? — спросила Джейн.
— Семнадцатого ноября, — ответила Фрэнси.
— День в день?
— Восемь утра. Плановое кесарево.
— Уже знаете, кто у вас, мальчик или девочка?
— Девочка. Назовем Бэлль.
— Мы вообще-то это еще не обсуждали, — возразил Пер.
— Но ведь хорошее же имя, милый? — улыбнулась Фрэнси мужу, зная, что он смирится.
Пер был подкаблучником. И конечно, ей это не нравилось. Хотелось, чтобы рядом был настоящий мужик, с которым можно было бы до одурения спорить, мужик, не желающий так легко подчиняться ее воле, плечистый и мускулистый, с широкой волосатой грудью, на которой можно было бы вволю поплакать. Вместо этого Пер сам приникал к ее груди, вздыхая и ища утешения. Но, с учетом рода деятельности Фрэнси, именно такой муж был самым практичным. Никуда не вмешивается. Легкоуправляем и внушаем. Отличный отец для ее детей. Мужчина, для которого на первом месте семья, а не карьера.
— Прошу вас.
Метрдотель проводил гостей к их обычному столику в самом конце зала. Куда бы Фрэнси ни приходила, она всегда выбирала именно такое место. Оттуда видно всех и вся. А если нужно немедленно уносить ноги, достаточно выстрелить в окно и выпрыгнуть на улицу.
На столе уже стояли четыре бокала шампанского и мраморная доска с тончайшими лепестками копченого окорока «пата негра».
Успели чокнуться и немного поболтать.
И тут у нее отошли воды.
Хлынули на пол, прямо на новые туфли «Миу Миу», в которых была Джейн.
Джейн побледнела. А Фрэнси и Оливер засмеялись во все горло. Пер схватил жену в охапку, и уже через минуту она была на заднем сиденье автомобиля, Оливер — рядом, потому что ей хотелось держать кого-то за руку. Джейн как ветром сдуло. Пер позвонил Крошке Мари, о присутствии которой на операции уже давно договорились.
Но поскольку Крошка Мари была занята со все больше упрямившимся Ханнесом, она не ответила на звонок, что было редкостью.
— Нет! — завыла Фрэнси, когда почувствовала, как ребенок упирается головкой ей в мочевой пузырь.
Так она не планировала, ее должны были усыпить и разрезать, а потом бы она обняла младенца, и все без единой мучительной схватки.
— Дави на газ, быстрее! — скулила она, хотя Пер уже и так вдавил педаль в пол.
Потом замолчала, потому что пришла схватка. Боль была адская, и она вспомнила, что Кристина говорила, что ощущение такое, будто пытаешься выдавить из прямой кишки кокосовый орех.
Фрэнси заплакала и так сильно вцепилась Оливеру в руку, что та побелела и издавала хруст на каждой неровности, которую они переезжали.
— Ну, ну, — пытался улыбнуться и подбодрить ее Оливер.