— Его зовут Закариас Кон, бывший кадровый офицер, — сообщил Юханссон, сидя рядом с Фрэнси за стойкой бара.
Они разговаривали в казино «Queen», где Юханссон уже стал чем-то вроде мебели. Здесь ему было комфортнее, чем дома с женой и детьми. Жена, подозревала Фрэнси, вот-вот выкинет его на улицу. И неудивительно, если учесть, что Юханссон проиграл отцовское наследство и втайне от жены заложил дом. Сейчас он ничего не был должен Фрэнси, но это ненадолго.
— Ему сорок два, родился в Стокгольме. Хотя это и не точно: свидетельство о рождении, возможно, поддельное. О его семье ничего не известно, как и об учебе в школе и прочих обстоятельствах жизни. У меня такое чувство, что кто-то намеренно прятал его от властей. Сведения о нем снова появляются только после того, как ему исполнилось восемнадцать — он с отличием окончил Королевскую гимназию, где учился в обществоведческом классе. Потом изучал экономику и право в Стокгольмском университете, защитил диплом на тему «Нелегальный сектор экономики — миллиардная индустрия». Военную академию он тоже закончил с отличием, работал четыре года в спортивном подразделении, а потом бесследно исчез. Однако есть данные о том, что он поехал в Югославию и с тысяча девятьсот девяносто второго по тысяча девятьсот девяносто пятый год воевал вместе с «Тиграми Аркана».[3] Но никто точно не знает, что он делал. Потом он опять исчез на несколько лет, но всплыл в связи с расследованием убийства полицейских в Лахольме в две тысячи первом году. Тогда трое были застрелены на улице средь бела дня, а двое тяжело ранены. Сам он ни разу не попался, а два его подельника сейчас сидят, но не сказали о нем ни слова.
Юханссон попыхивал сигарой и пил мартини. Одет сегодня в элегантный темный костюм и вопреки обыкновению неплохо причесан. Здесь он ощущал себя другим человеком. Сильным, крутым, контролирующим то, что происходит вокруг него: при свете хрустальных люстр, у игральных столов, в баре и кабинетах, где играть в покер по головокружительным ставкам могли не более четырех человек одновременно. (Фрэнси брала себе десять процентов с окончательного выигрыша.) Здесь он знал в лицо каждого, кто приходил и уходил. Здесь очень скоро его невезение в игре должно было уступить место удаче, которая принест ему немалое состояние. Во всяком случае, он не переставал надеяться.
— Так вы, легавые, тоже его ищете? — спросила Фрэнси.
— А как же! — подтвердил Юханссон. — Это дело особой важности. Все в полиции его ненавидят.
— Наверно, он не промах, раз ему так долго удается скрываться.