— Я всегда буду тебя защищать, — прошептала Фрэнси. — Да, мама всегда тебя защитит. М-м… как ты вкусно пахнешь!
И она крепко прижала к себе дочь. Сначала та срыгнула. Потом Фрэнси почувствовала и другой запах. Помешкав, она отправилась в одну из трех ванных комнат и поменяла дочери подгузник. Вышло довольно неуклюже, потому что она почти никогда этого не делала, даже почувствовала себя как-то неудобно, стоя над Бэлль, в упор на нее глядевшей.
— Извини, малышка, — сказала она. — Просто я не очень хорошо в этом разбираюсь. Ну вот, дай теперь на тебя посмотреть.
Она подняла Бэлль над головой, та начала дрыгать в воздухе пухлыми ножками.
— Принцесса моя! — Она снова держала Бэлль у груди. — Моя маленькая принцесса, только моя!
Глаза Фрэнси увлажнились. Хотелось как следует расплакаться — усталость после вчерашней погони давала себя знать, — но получилось только всхлипнуть.
Она еще поиграла с Бэлль до прихода Наташи, которой и передала дочь. А сама пошла и легла в кровать в огромной гостевой комнате, которую с некоторых пор стала считать своей спальней.
Сон был беспокойным. Она снова и снова переживала погоню и взрыв — и проснулась в холодном поту, вся дрожа. Головная боль так и не прошла, несмотря на явную передозировку аспирина. Ни чай, ни кофе тоже не помогли. Фрэнси оделась и, прихрамывая, прошлась по саду. Уже наступил вечер, с неба лился приятный мягкий свет, таким же был и воздух. На клумбах белели подснежники, почки на деревьях набухли.
Она с удивлением оглянулась вокруг.
Уже весна. А она и не заметила.
Фрэнси уселась на садовые качели, на которые кто-то уже положил новые подушки. Наверное, садовник. Она почти никогда его не видела. Он всегда приходил работать очень рано, делал все тихо и хорошо, а потом, ближе к полудню, исчезал. Иногда она видела его мелькающий силуэт, когда в хорошую погоду пила кофе на крыльце, но не более того.
Звали его Ингвар, она знала его еще с детства: он работал в саду на родительской даче на острове Вэрмдэ. Она знала, что он знал, что она пошла по стопам отца, но знала также и то, что он не станет болтать, потому что ему очень хорошо платили за лояльность. И к тому же он боялся. Немного.
Был ли в окружении Фрэнси хоть один человек, который бы хоть чуть-чуть не боялся? Она увидела Пера, идущего к ней по газону в халате и деревянных сабо. Он был похож на привидение: бледный, измученный и потрясенный.
Ей захотелось обнять его, успокоить, заставить забыть все, что случилось, все то, что ему никогда не следовало бы переживать.
Он сел рядом с ней. Качели заскрипели. Она взяла его ладонь в свою и сжала ее.