- Когда это было? - спросила Айхо.
- Четыре года назад. За год до войны с Элт-Энно.
- Значит, тебе сейчас четырнадцать?
- Скоро пятнадцать... Ты на мой рост не смотри, у нас в роду все такие, некрупные. Однажды к нашим соседям полезли ввечеру какие-то, с палками. Отец вышел, хотел уладить миром. Один из тех - его палкой по плечу. Он разозлился, вырвал у него эту палку и так их отделал...
Тинч оборвал рассказ, неожиданно вспомнив и тот вечер, и орущую толпу с факелами и дубинками, и отца - окровавленного, растоптанного, тяжело встающего с пыльной мостовой...
- ...ведь его когда-то учил сам капитан Гриос, - машинально довершил он.
- Кто? - переспросила Айхо.
- Капитан Гриос, чаттарец.
- Моего отца тоже зовут Гриос, - сказала она.
3
Два раза в году, весной и осенью, на побережье приходит Время Ветров. По временам то Хайяк, то Бальмгрим - стегнёт песком по окнам, раскачает, повалит, разбросает забытые на берегу снасти. Ночной шквал оставляет после себя развороченный берег, где в изменившей очертания полосе прибоя мелькают вперемешку лохмотья рыжих водорослей и белые корневища "каменных роз".
В один из тех осенних, не очень спокойных, но солнечных дней Тинч подошёл к дому, где жила Олеона.
По саду, подбирая опавшие в траву перезрелые груши, бродили стреноженные кони. На скамейке у крыльца курил трубку высокий, очень худой, широкоплечий и длиннорукий человек. Поглядев на Тинча глубоко запавшими, тёмными глазами он, не вынимая изо рта трубки, прогудел в усы:
- Подойди-ка сюда, сынок.
И, не отрывая ощупывающего взгляда, спросил:
- Ты - сын Даурадеса? Хотя, что я спрашиваю... Вылитый Маркон! Только волосы её... и в глазах что-то есть. Садись-ка рядышком, сынок. Айхо скоро выйдет.
Говорил он по-тагрски без акцента, и лишь временами добавлял чаттарские слова.
- Тинчес, Тинчес... Давно я хотел поглядеть на тебя, Тинчес - сын Даурадеса, - продолжал он, ещё раз внимательно осмотрев Тинча с головы до ног. - Знаешь, а башмаки твои скоро в отставку попросятся. Сапоги есть на зиму?
- Найдутся, - ответил Тинч.
- Отец... гм... пишет?
- Пишет.
- Денег присылает?
- Присылает.
- Значит, так и живешь, один?
- А я не один живу. По соседству с сапожником. Если мне понадобятся сапоги, я найду, кого попросить.
- Так, - вздохнул Гриос. - Эх, правый-левый сапоги, оба-два не с той ноги...
Захватив худыми, пожелтевшими от табака пальцами чашечку трубки, он вроде бы наблюдал, как между ними струится синеватый дымок...
- Что, отец много обо мне наговорил?
- О вас? - пожал плечами Тинч. - Иногда рассказывал.