- Келлангийцы? Вне всякого сомнения - лучшие артиллеристы в мире... - как бы слегка раздраженно продолжал голос. - Ведь вы, идя в армию, не рассчитывали, что всю жизнь будете воевать с вооруженными вилами селянами? Занятие окончено.
- Встать! Смирно!
- Вольно, разойдись.
Дверь распахнулась и в коридор шагнул невысокий худощавый человек в куртке с полковничьими нашивками. Острый взгляд холодных, зеленовато-серых глаз царапнул по лицу Гриоса.
- Пройдите в кабинет, - ледяным тоном произнес он вместо приветствия.
Кабинет полковника встретил Гриоса неярким мерцанием. Потрескивали угольки в камине. Единственное окно закрывала глухая, серая, будто вырубленная из камня штора. Рядом с собой чаттарец заметил кресло. Широкое, удобное кресло с подлокотниками, спинкой в сторону входа. В другое кресле, у камина, нога на ногу в начищенных до блеска сапогах, сел Даурадес. Низкий столик по его правую руку был завален бумагами, поверх которых лежали заложенная карандашом книга и "бодариск" в тяжёлых, украшенных чеканным узором ножнах.
Чаттарец узнал ножны. Когда-то, в оружейной мастерской, он сам выбирал этот клинок...
Гриос шагнул в кабинет, прищелкнул каблуками и встал навытяжку. Дверь за ним клацнула, закрывшись.
- Вольно, капитан, - услышал он усталое. - Я вас слушаю.
Маркон сидел прямо, его лицо показалось чатттарцу постаревшим... впрочем, Маркон как и тогда, в двадцать два, так и теперь, в тридцать семь выглядел лет на десять старше своего возраста. Зрачки глаз у Даурадеса были окружены странным, словно из глубины идущим светом. Глаза глядели в упор, их взгляд невозможно было выдержать.
"Привет, дружище..." - хотел было сказать Гриос, но неожиданно слабым голосом проговорил:
- Вы ошиблись, полковник. Я не капитан, и даже не офицер, просто рядовой чаттарской гвардии, хотя сейчас этой гвардии, может быть, уже не существует...
- Поскольку её не существует, - повторил он с пересохшим ртом, - я должен найти... какую-нибудь другую службу... хотя, моя семья, может, и не ждёт меня, потому что...
Ему очень хотелось крикнуть кое-что иное, высказать всё в двух или трёх словах, но эти, два или три слова куда-то запропастились, и он через силу тянул и тянул из себя чужие, тагрские слова...
Даурадес, не отрываясь, изучающе глядел на него. Короткие щетинистые усы дёрнулись в усмешке.
- И? - коротко спросил он.
- В общем, что хочешь делай, Маркон... Я пришёл к тебе. Можно я присяду?
Даурадес указал на пустое кресло:
- Слушаю тебя.
- В Коугчаре, летом, - торопливо заговорил чаттарец, - я встретил твоего сына...