— Нет, тятенька, это уж вы оставьте. Мне жить, мне и выбирать... Не весь век из чужих рук глядеть.
Отец даже выронил трубку изо рта от удивления:
— Большевичка! — грустно поник головой. — Сказано в писании: «Кто щадит младенца, тот губит его...» А что мне поделать? Бог оставил нас.
— Бога, тятя, люди выдумали от испуга.
Одевшись, она прошла мимо него и нырнула в переулок.
У реки суетились люди, втыкая ольховые вехи и кольями измеряя болото вплоть до мельницы. Другие в болоте прорывали канавы. Звонили к обедне. У рощи под студеными ключами угасали последние клочья тумана.
Марья подошла к мужикам в то время, когда они, потные, вдосталь уставшие, сидели на кочках и курили. Дядя Петя, улыбаясь, закричал навстречу Марье:
— Половину уже перемеряли... Пятнадцать десятин одной кочковины. — Он хлопнул фуражкой о кочку, присел на корточки, из лаптей его текла вода, жирная и ржавая. Какая ширина задарма киснет! А мы ее осушим — вот тебе и артельные луга. Разводи скотину сколько хочешь.
Подходили и рассаживались около мужики из погорельцев. Они устало лезли в карман за табаком, глядели вдоль реки, где стояла мельница Канашева.
В девятнадцатом году здесь баррикадировались зеленые. [Зеленые — «зеленое движение», «зеленая армия», бандитско-повстанческое движение 1918-1922 годов. Крестьяне, недовольные властью, уклонялись от призыва или дезертировали из частей Красной Армии и уходили в леса, где объединялись в вооруженные отряды для борьбы с коммунистами — нападали на советские и партийные учреждения, убивали большевиков, милиционеров, активистов и сочувствующих новому режиму, совершали налеты на колхозы и сельскохозяйственные кооперативы.] Их брали бомбами. Зеленые, прячась в подполье, стреляли из охотничьих дробовиков. Отряд по борьбе с дезертирством был мал, и командир, разорвав плотину, затопил строение — лишь после этого сдались осажденные.
Командиром был сын Анныча — его потом повесили зеленые. Леса идут к Тамбову, тут растили легенды о чудесах отца Серафима, тут обожествили плутоватого мужика, торговца лыками — Кузьму. Кузька — мордовский бог — прославлен книгами, они хранятся в Нижегородском музее.
— Примите во внимание, — объяснял Анныч, указывая на мельницу, — мелет круглые сутки, заменяет двадцать ветрянок. Шутка сказать. Отсудим мы ее у кулака. Вот вам — первое предприятие коллективного хозяйства... Первые, далеко не робкие шаги... Еще шире развернем инициативу, поверьте мне...
Пошли осматривать мельницу, которая стояла теперь на артельной земле.
Скупо утрамбованная плотина ползла, обнажая углубление запруды, и вода окольно стекала на луг, как в половодье. Омут полнел от дождей и не протекал. На малахитовой воде островами лежала тина, над нею воздух тучнел от застойных испарений и гомозилась мошкара.