– Знаю, что умерла, – разозлился Дунк. – Он сказал – если бы она была жива. Если бы она была жива, он бы выдал ее за меня. Или за кого-то вроде меня. До сих пор ни один лорд не предлагал мне свою дочь.
– Свою мертвую дочь. А Осгреи, может, и были раньше лордами, но сир Юстас всего лишь поместный рыцарь.
– Я знаю, кто он. Хочешь получить в ухо?
– Ладно, – ответил Эгг. – Лучше в ухо, чем жена. Особенно мертвая, сир. Котел закипел.
***
Когда Дунк проснулся, Эгг давно уже встал и убежал. В лицо бил солнечный свет. "Благие боги, почему так рано утром уже такая жара?" Дунк сел и потянулся, зевнул, потом поднялся на ноги и спустился вниз, к источнику. Там он зажег толстую бледную свечку, плеснул в лицо холодной воды и оделся.
Когда он вышел на солнце, Гром уже стоял у конюшни, взнузданный и оседланный. Рядом стоял Эгг со своим Мейстером.
Мальчишка надел свои сапоги. Он выглядел настоящим оруженосцем – в красивом дублете в золотою и зеленую клетку и в узких белых шерстяных бриджах.
– Бриджи на заду прохудились, но жена Сэма их мне зашила, – сообщил он.
– Это одежда Аддама, – сказал сир Юстас, выводя своего серого мерина из стойла. За плечами старика развевался поношенный шелковый плащ, украшенный клетчатым львом. – Этот дублет залежался в сундуке, но еще может послужить. Рыцарь производит большее впечатление, когда его сопровождает оруженосец, так что я решил, что Эгг сопроводит вас в Колдмоут.
"Меня перехитрил десятилетний пацан". Дунк посмотрел на Эгга и произнес одними губами: "Дам в ухо". Парень ухмыльнулся.
– У меня есть кое-что и для вас, сир Дункан. Вот. – Сир Юстас вынес плащ, и, рисуясь. развернул его.
Плащ был из белой шерсти, расшитый по краю квадратами зеленого атласа и золотой парчи. В такую жару плащ из шерсти был нужен меньше всего, но когда сир Юстас накинул его Дунку на плечи, Дунк увидел в его лице гордость и не сумел отказаться.
– Спасибо, милорд.
– Он вам идет. Хотел бы я дать вам больше, – усы старика дернулись. – Я послал Сэма в кладовую перебрать вещи моих сыновей, но Эдвин и Харольд были меньше ростом и уже в груди. Жаль, но из их вещей вам ничего не подойдет.
– Довольно и плаща, милорд. Я его не посрамлю.
– Я в этом не сомневаюсь. Я решил проехаться с вами немного, если не возражаете.
– Нет, милорд.
Эгг ехал с холма первым, высоко восседая на Мейстере.
– Нужно ли ему носить эту мятую соломенную шляпу? – спросил сир Юстас у Дунка. – Он выглядит как-то по-дурацки, вам не кажется?
– Не так по-дурацки, как с облезлой макушкой, милорд.
Даже в этот ранний час, когда солнце едва поднялось над горизонтом, было жарко. "В полдень седла разогреются так, что можно будет обжечься".Может, Эгг и выглядит элегантно в праздничной одежде погибшего мальчика, но к вечеру он в ней сварится. Дунк хотя бы мог переодеться – его парадная туника лежала в седельной сумке, а сам он ехал в старой зеленой.