— Нет.
— Я сама ему напишу. Это надо выяснить до конца. У него, тем более, тоже сомнения. Смотри, как странно, — совсем растерялась тетка. — Ну что же. В таком случае, — сказала она вдруг с твердостью, — ты можешь считать себя свободным. Подождем письма. Если это ошибка, простим друг другу. Чего не бывает в жизни, правда?
— Да, — кивнул Виктор Семенович.
— Ну ладно. — Тетка смотрела на него. — Ты торопился, иди!
— Я?. Я не торопился, — сказал, терзаясь собственным малодушием, Виктор Семенович. — Вы просили почитать.
— Ничего, у меня теперь очки.
— Но я могу, если хотите…
— Ну почитай. А потом выпьем с тобой чаю, если не возражаешь.
И Виктор Семенович, усевшись подле тетки, начал читать.
— Очки, очки тебе надо! Вон как далеко держишь книгу, смотри!
— «Но, мон шер, я это сделал для себя, для своей совести, и меня благодарить нечего, — читал вслух Виктор Семенович. — Никогда никто не жаловался, что его слишком любили; а потом, ты свободен, хоть завтра брось. Вот ты все сам в Петербурге увидишь. И тебе давно пора удалиться от этих ужасных воспоминаний. — Князь Василий вздохнул. — Так-так, моя душа. А мой камердинер пускай в твоей коляске едет…»
— Алло! — радостно закричала тетка в телефонную трубку. — Это ты, Витя? Мне Виктора Семеновича! Это ты, Витя?
Она стояла в будке автомата, рядом со своим парадным, в новых очках, с письмом в руке.
— Это ты, Витя? Здравствуй! Тетя Маня говорит! Есть новости для тебя! Письмо от дяди Вити! Хорошие новости, ты слышишь меня? Вот я тебе почитаю. Ты спешишь? Ну так слушай: мы с тобой все-таки родня!..
— Да… да… — говорил в трубку, стоя у себя в комнате, Виктор Семенович. При этом он почему-то опасливо косился на жену и дочь. — Да, конечно… — мычал он неопределенно. — Рад. Рад очень. Весьма. Да, именно… Хорошо… Они вам шлют привет…
— Кому это мы шлем привет? — поинтересовалась Наташа, но Виктор Семенович сделал предостерегающий жест в ее сторону и продолжал в том же духе:
— Да-да, конечно… Разумеется…
— Что ты их все прячешь от меня? — говорила тетка. — Когда я их увижу? Да? А конкретно? Давайте в воскресенье!..
— В это воскресенье, боюсь, не получится, — говорил Виктор Семенович. — Но где-нибудь на неделе… да, непременно. Они тоже очень хотят. Обязательно!
Он положил на рычаг трубку, устало перевел дух и сказал:
— Все. Меня нет. Уехал!
И Виктор Семенович стал скрываться.
Дома звонил телефон, подходила жена, Наташа:
— Его нет. Он в командировке. А кто это? Позвоните, пожалуйста, в начале следующего месяца…
Звонил телефон на работе, подходил кто-либо из предупрежденных коллег, а предупреждены были все.