Таким был шериф Герберт Мун, который спокойно сидел себе, когда у него не было дела, отдыхая телом, умом и душой, пока к нему не обращались за помощью. А тогда он пускался по следу.
За двадцать пять лет шериф Герберт Мун в одиночку пристрелил и арестовал двести двенадцать преступников! В это число не входил отлов пьяниц на помойках, всяких мелких дебоширов и хулиганов. Двести двенадцать раз ради соблюдения закона он сталкивался с настоящей опасностью и побеждал!
Говорили так же, что каждый год службы шерифа в Клейроке оставил на его теле шрам — двадцать пять серьезных отметин за верную службу! Но лицо осталось нетронутым. Только под подбородком виднелся длинный морщинистый рубец. Мун стыдился его и поэтому постоянно закутывал шею шарфом, из-за чего выглядел довольно старомодно. В общем-то и бороду, которую подстригал узким клинышком, шериф отпустил только для того, чтобы она гармонировала с таким убранством. Уж если закрытая шея смотрится старомодно, то такой должна быть и вся внешность в целом. Однако подобные перемены в облике не отразились на характере шерифа.
Люди насмешливо говорили, что за все двадцать пять лет Мун ни разу не купил себе нового костюма. Некоторые даже клялись, что он скряга и, должно быть, где-то припрятал целое состояние. Однако ни одна душа не знала, что зарплата шерифа за четверть столетия тоже не изменилась. Сам Герберт Мун не просил повышения, и зарплату не повышали. Между тем покупательная способность доллара за то время упала до тридцати центов. Правда, иногда Мун получал денежные вознаграждения за отвагу, но тут же отдавал их на благотворительность. «Нельзя жить на деньги от пролитой крови», — неизменно повторял он.
Вот к этому-то маленькому человечку, в которого, как злословили некоторые граждане Клейрока, при стрельбе и попасть-то невозможно из-за его небольшого роста, и подъехал Лю Шерри. Соскочив с коня и подняв облачко пыли, он остановился перед ним.
— Вы — Мун? Здешний шериф?
— Да, это моя фамилия, — отозвался тот.
— Вилтона убили в его собственном саду. Я приехал, чтобы сообщить вам об этом. Ему прострелили голову. Тело лежит там же, где нашли. Пит Ленг ждет вас, чтобы все показать.
Мгновение шериф смотрел на Малыша приоткрыв рот. На фоне белой бороды его губы казались молодыми, гладкими и удивительно красными. Затем воскликнул:
— Вот те на, вот те на! Вилтон погиб? Еще один богатый Вилтон. И все это в течение одного года. Ну и ну, ну и ну! — однако сразу не поднялся с места, а продолжал смотреть на Шерри так, будто здоровяк поведал ему что-то из ряда вон выходящее.