Но вернёмся к таинственной дверце. В 1990 году Египетская организация древностей поручила Германскому археологическому институту в Каире смонтировать в пирамиде систему вентиляции. Для работ решили использовать шахты камеры Царя, которые имели выход наружу (в отличие от шахт камеры Царицы). Институт получил предложение немецкого инженера-робототехника Рудольфа Хантенбринка использовать при этом сконструированный им миниатюрный робот, оснащённый прожектором и телекамерой. Затем полный энтузиазма Хантенбринк предложил институту разработать ещё более мощного и совершенного робота для обследования таинственной шахты, уходящей из камеры Царицы. В начале 1993 года новый робот «Упуаут-2» был создан. После некоторых проволочек директор пирамид Захи Хавасс дал разрешение на начало работ. Из Германии была также приглашена телевизионная бригада для съёмок предстоящего обследования шахты во главе с режиссёром Йохеном Брейтенштейном.
…Пройдя 54 метра, робот упёрся в какое-то препятствие на полу шахты. Удалось сманеврировать, и на уровне 60 метров стены и пол коридора стали опять ровными и гладкими. Когда на экране появилась дверца с металлическими деталями, Рудольф Хантенбринк почувствовал, наверное, то же, что и халиф Аль-Маамун, первым вошедший в камеру Царя! Именно в такие моменты и делается археологическая история!
Под нижним западным углом дверцы виднелась щёлка, попав в которую, красная точка лазера исчезла, что говорило об имеющейся за дверцей полости. Размер телекамеры не позволял заглянуть в щель, и Хантенбринк решил подобрать линзы с волоконной оптикой, для чего ему требовалась неделя. В тот же день инженеру пришло в голову оснастить робот дрелью, на что потребовалось ещё две недели работы в мюнхенской лаборатории. Но вскоре экспедицию свернули, а в конце 1994 года Хантенбринк получил официальный отказ в продолжении работ. Но мог ли он знать тогда, что пройдут долгих девять лет, и другие люди сделают то, к чему он был готов ещё в 1993 году?
Помогавшие экспедиции в связях с прессой и общественностью Г. Хэнкок и Р. Бьювэл, тогда энтузиасты-любители, а сегодня известные всему миру писатели-исследователи, характеризуют дни, недели, месяцы после открытия Хантенбринка как «много шума — и ничего!» С момента открытия прошло более полутора лет, и после пресс-конференции Хантенбринка в Париже, где он предложил египетскому правительству безвозмездную помощь (своего робота и обучение египетского инженера), немецкий специалист получил от представителя Египетского археологического общества (ЕАО), доктора Нур Эль-Дина, следующее послание: «Спасибо за Ваше предложение обучить египетского техника… К сожалению, мы в настоящее время очень загружены и потому пока вынуждены отложить рассмотрение этого вопроса». Чем же было так загружено ЕАО, что оно только через долгих 9 лет наконец-то «освободилось» и использовало для продолжения работ опять не своих специалистов?! О чём думали правительство, Министерство культуры, Академия наук Египта после закрытия исследований? Не исключено, что ответы на все вопросы мы получим лишь тогда, когда наконец-то откроется тайное помещение Великой пирамиды…