, то потом он просто,
прыжок, станет на колени,
прыжок, и начнет вымаливать,
прыжок, себе прощение.
Прыжок, ауновки неприкосновенны,
прыжок, перезарядка,
прыжок, это знают действительно все.
Прыжок, это аксиома.
— Фарин! — заорал я. — Быстро появился здесь без своих обычных выкрутасов! И мне похер даже если ты сейчас сидишь на толчке! Не появился, так я захожу в твой лес, мудила тормознутый!
— Что случи…, - появившийся хранитель замолчал, он явно узнал Лану.
— Спаси ее, а иначе мне пиз…! Потому…
— Прыгай за мной и быстрее! — перебил меня Фарин.
Надоели, все мне надоели, я заблокировал амулет связи. Как можно меня каждую минуту теребить? Отмену кода "Парагвай" я дал еще одиннадцать минут назад. А все спрашивают, все интересуются. А что тут интересного? Я снова посмотрел на лежащую на молодой траве Великую Мать Лану. Лежит себе спокойно и лежит, и подыхать не собирается в ближайшее время. Правда вокруг нее крутятся и вертятся полтора десятка друидов с Фарином во главе, но кого это должно интересовать? А я стал специалистом по прыжкам. Никогда еще мне не удавалось закинуть свою тушку на полкилометра. Но сколько же энергии жрет это перемещение. Впрочем, я сам дурак, не сообразил воспользоваться своим порталом. Так бы за один переход оказался бы около Закрытого леса. Во всем нужно видеть хорошее, если бы не этот инцидент, то прыжками на таком уровне я бы не овладел. Ну какая же сволочь этот очередной главный инквизитор. Он решил пойти ва-банк. После смерти Ланы здесь бы началось нечто, в герцогстве бы началось. Никакого конклава в принципе не было бы! Бл…, мужик, ты не жилец, я тебя исполню, слово охотника. Не здесь, не надейся, а в твоей-штаб квартире. Не понял, уже все?
— Так быстро? — поинтересовался я у Фарина смотря на пытавшуюся подняться с земли Лану.
— Простой яд, относительно простой, Влад, — хранитель вытер пот со лба платком. — Благодаря тебе все мы стали экспертами по ядам.
— Эльфийский? — поинтересовался я.
— Нет, но сильный и если жизнюк не сможет быстро определить его структуру, то все бесполезно. Ничего отравленному разумному не поможет. Этот яд постоянно меняется, то атакует печень, то почки, то легкие. Такое впечатление, что он обладает зачатками разума.
— Как это может быть? — изумился я.
— Будем выяснять, — обнадежил меня Фарин.
— Жаль, что яд не эльфийский, — искренне огорчился я. — Инквизиторов к этому делу не пристегнешь, может быть. А допрашивать всех подряд прибывших сюда клириков Эллине не позволят. Благодарю тебя, Фарин, — я поднял наконец-то сумевшую сесть Великую Мать Лану на руки. — Сколько я тебе должен? Фарин, что ты так возмущенно уставился на меня! Я же не о деньгах говорю.