1. Наместнический город Учан
Вечерняя молитва закончилась.
На этот раз молились особенно торжественно. Мужские и женские голоса пели псалом. Он разносился по всей реке над кострами воинов-тайпинов, над стенами осажденного города Учана, где «маньчжурские черти» в страхе подсчитывали, сколько тысяч голосов участвует в этом хоре.
— Молим о счастье, чтобы были у нас одежда и пища и чтобы не было несчастий и бед! В нынешнем мире да будет мир и спокойствие, а на небе да будет с нами вечное счастье!
В сумерках на левом берегу Янцзы, возле костров, задвигались тени. Повстанцы варили рис. Костры располагались в строгом порядке вдоль берега, чтоб не загорелись джонки и дома. По всей территории Уханя[20], за исключением только высоких стен наместнической крепости Учан, горели огни. Крепость — черная молчаливая, будто безлюдная — была осаждена тайпинами.
Вдали, на северном берегу реки Хань, темнели пустыри наполовину сожженной маньчжурами торговой пристани Ханькоу. Зато третий город — Ханьян был полон людей. Старосты разносили по кострам рис из «небесной кладовой». Ни у кого из воинов не было ничего своего: ни крупинки риса, ни медяка с дырочкой посредине — мелкой китайской монеты, известной под названием «вэнь». Все было общее. Каждый взвод зажигал свой костер и, помолившись небесному отцу и старшему брагу, приступал к еде.
Напротив Ханьяна тайпины поставили в ряд, поперек Янцзы, несколько десятков джонок, чтобы перегородить реку. Эти джонки служили и мостом, по которому из Ханьяна переходили на правый берег реки, к самым стенам осажденной крепости. На корме каждой джонки стоял часовой. Одним из часовых был Ван Линь, мальчик из Долины Долгих Удовольствий.
В этом нет ничего удивительного. В войсках тайпинов таких мальчиков было немало. Это были подростки с суровыми лицами, вооруженные копьями и кинжалами, вступавшие в бой вместе с отцами и братьями. Они несли караулы, помогали тащить повозки с пушками, разносили приказы и воззвания, ухаживали за лошадьми, били в барабаны и гонги. Каждый из них мечтал получить ружье. Но ружья в тайпинской армии давались только в награду за отважные подвиги.
У этих мальчиков была мечта — пришить на грудь солдатскую нашивку с каким-нибудь званием. Во взводе, где служил Ван Линь, был юноша из Хубэя, по имени Чжоу Цзун-до, у которого на груди написано, что он «Нападающий на врага воин, подчиненный могучему командиру пятка, восточной роты, третьей колонны, переднего полка, передовой дивизии, вспомогательного корпуса».
А мальчикам таких нашивок не дают. Мальчики называются просто «новыми воинами». Старые воины, южане из Гуандуна