Сев поудобнее, Клод медленно потягивал коктейль, пытаясь определить, кто из молодых «разведенных» быстрее уступит его очарованию, поступившись дружбой с Вероник. Как известно, женщины любят демонстрировать преданность по отношению друг к другу до тех пор, пока «некто особенный» не развеет эти принципы в прах.
Незаметно понаблюдав за каждой из них, он определил следующую кандидатуру. Та, которой около сорока, хорошенькая, округлая, как созревший плод, – Жоани – говорила чуть громче, чуть быстрее, чем остальные, явно пытаясь произвести на Клода впечатление. Она смеялась над каждой шуткой, обращаясь к Клоду под малейшим предлогом, лишь бы бросить на него выразительный взгляд… Да! Она была лидером! Она так ловко приблизилась к Клоду, что никто этого не заметил. При помощи жестикуляции и смеха она заставила стул медленно скользить по полу, миллиметр за миллиметром, пока не коснулась его ноги. Сейчас ее бедро тесно прижималось к его бедру, и чуть терлось об него, легко и незаметно. Вероник была слишком занята тем, чтобы подавить желание открыто выразить свое отношение к Клоду, а остальные две, Линда и Паскаль трещали так, что даже сороки со свалки не смогли бы их перещеголять.
Клод не заставил себя ждать и так же незаметно вернул прикосновение Жоани. Парочка флиртовала около часа, пока Линда и Паскаль не объявили о своем намерении уйти. Мозг Клода работал с бешеной скоростью, чтобы успевать контролировать ситуацию. Миг, когда Паскаль и Линда встали, был критическим для Клода и Жоани, и тут его посетила гениальная мысль.
– Я провожу вас? – обратился он к Вероник и Жоани.
– О, мы собирались поехать на метро, но уже поздно, и если тебя это не затруднит… – ответила Вероник.
Тщательно рассчитав путь, дабы осуществить задуманное, Клод сначала проводил Жоани, позаботившись о том, чтобы узнать номер ее квартиры, затем наступила очередь Вероник. Перед домом последней, Клод поцеловал ее долгим и нежным поцелуем, затем, сославшись на то, что обещал помочь другу этим вечером, скрылся. Разочарованная, Вероник, однако заставила его на прощание пообещать вскоре позвонить. Как только она исчезла из виду, он поехал обратно к Жоани, которая, несомненно ждала его с раскрытыми объятиями.
Она, действительно, хорошо подготовилась к его приезду и открыла дверь наполовину обнаженная. Вода еще струилась по ее телу, так как она только что вышла из душа. Ее кожу, покрывшуюся мурашками, ласкал легкий сквознячок, от которого не защищало тонкое белье. Ее восставшие соски требовали ласки, с влажных волос, прямо на грудь стекали дразнящие капли воды.