Надо линять. Я столько не оплачу.
Ору на Нильса, пинаю принца и пытаюсь всех вытащить. Принц все понял и отошел. Нильс только пуще разревел… лась, наверное.
Иду на крайние меры.
Падаю на колени, беру его… ее ручки в свои и громко и четко признаюсь в любви.
Слезы испаряются, улыбка сияет, мне простили потерю… короче, смену пола!
Я хренею.
Потом убегали от озлобленного трактирщика. По пути объяснял, что магия на нуле, так что отбиться с честью не сможем.
Убегая, наткнулись на городскую стражу. Кого-то сбили, кому-то что-то отдавили и побежали дальше.
Нильс счастливо хохотал, как идиотка. Стража обиженно преследовала, ориентируясь на звук.
На бегу объяснил Нильсу, что все потом исправлю, так что пусть прекратит истерику. Мне радостно крикнули, что он и раньше был девчонкой, просто никто, кроме меня, этого не замечал.
Надолго замолк, переваривая информацию.
На вопрос: «А чего я ее тогда лишил?» — ответили просто: «Внешности».
А-а-а… а я-то уж было перепугался.
Принц сзади стонал от осознания собственного тупизма. Кот прыгал в капюшоне, зорко глядя вперед.
21:55
Нас все-таки поймали. Сильно побили (стража мстила за потоптанных товарищей), но почему-то преимущественно меня, сунули по одиночкам и оставили в покое.
Не знаю, как остальные, а я отрубился.
Что бы вы сделали, если бы оказались в полной заднице? Кричали бы? Молчали бы?
Попытались бы отключиться от действительности или все же рискнули найти выход?
Игрушки кончились. Это уже не смешно.
Руки опухли от перетянувших их веревок и онемели. Скула распухла и ноет, а тело, которое дол го и вдохновенно пинали стражники, стараюсь не чувствовать вовсе. Волшебства мало, боль могу только подавить, но не вырубить полностью.
Надо встать.
Где-то лежат мои вещи, сумка и все еще пишущий дневник. Это хорошо. Это очень хорошо. В голове полная каша. Дыра в памяти становится только шире, теперь почти не помню даже то, что произошло совсем недавно. Видимо, слишком хорошо приложили лбом о стену. Хреново.
Встать.
Твою ж!.. На хрен. Все равно встану. Ноги подламываются. Боль сводит с ума. Мне что-то сломали. Хочется выть, а еще плюнуть на все и просто сдохнуть. Но что-то мешает, внутри сидит и мешает, скалясь редкими острыми зубенками и обещая усилить боль раз в сто, если только посмею…
Гаденыш.
Встал! Йес. Теперь бодро, я сказал — бодро! Иду вперед. Передо мной темнота, ощущаю сырость, писк, копошение у ног и довольно жутковатый запах гниющего мясца. Где-то капает вода. Правая рука упирается в стену и тут же с омерзением отдергивается. Ненавижу мокриц.