— Она сама должна решить: либо разводиться, либо попытаться понять, что его толкает на это.
— Миттеран говорил мне, что самую большую грусть наводит на него фраза из учебника для начальной школы: «Сентябрь. Опять начались занятия». У твоих персонажей есть такие же грустные реплики?
— Ну, вот, к примеру, в фильме «Очи черные» герой под конец жизни превращается в бродягу. Он всегда был неудачником, так и состарился. И вот этот одинокий спившийся старик встречает на корабле умного, благородного человека, очень порядочного, и говорит ему: «Если бы Всевышний призвал меня к себе и спросил: «Что тебе запомнилось из твоей прежней жизни?» — я бы ответил: «Лицо любимой женщины в нашу первую ночь и лицо моей дочери»». Дальше он говорит о русских туманах, которые вполне могут быть туманами Мареммы или какой-нибудь другой области. И в заключение он произносит такую фразу: «Я все думал, что живу начерно, что настоящая жизнь начнется потом… а вот время-то все и вышло…»
— Если бы ты мог устроить парад всех своих женщин, под какую музыку они бы у тебя проходили?
— Под вальс Штрауса. Мне он кажется подходящим аккомпанементом для завершающего витка спирали.
— Ты хотел бы сыграть кого-нибудь из героев нашего времени?
— Нет, сейчас я собираюсь сыграть Тарзана. Нет, не того с мощным торсом, а просто уставшего от жизни человека, очутившегося в дремучем лесу. Пора уже разрушить дурацкий миф об олицетворении силы и доброты.
— Тебе случалось плакать?
— Случалось.
— Веришь ли ты в Бога? Молишься?
— Нет. Я верю в жизнь, а Бог — может, он и есть, не знаю. Верю в дружбу, в природу, в хорошую еду, в свою работу. Вполне возможно, все это создано по воле божией. Если так, тогда я верующий. Но сама идея и образ бородатого Бога меня как-то не впечатляют.
— А как по-твоему, актер и в жизни играет?
— Порой, когда персонаж близок тебе по характеру, бывает, пользуешься какими-то его репликами. Но в целом нет. Ведь что делает бухгалтер после работы? Разве считает деньги за обеденным столом? Правда, актеры — существа тщеславные, по-детски наивные и хвастливые, поэтому им больше свойственно принимать эффектные позы и цитировать чужие слова.
— А ты цитировал, когда признавался женщинам в любви?
— Ради Бога, хватит о женщинах! Я ведь уже не в том возрасте. Не то люди скажут: «Мастроянни, пора бы тебе уже и остепениться. Оставь эти вещи молодым».
— Ну что ж, давай о серьезном. Ты со страхом смотришь в будущее?
— Я ведь уже говорил: боюсь, что наступит конец всему. Ну и еще боюсь совсем лишиться работы. Что тогда делать? Никаких хобби у меня нет, поэтому свободное время мне ни к чему.