Откуда ни возьмись перед Семёном появилась бессменная староста класса, Наташка Ветрова:
— Тополь, не забыл, что ты сегодня дежурный?
Первой мыслью Семёна было найти благовидный предлог, чтобы отлынить от неприятной школьной повинности. Увидев выражение лица Семёна, Наташка приготовилась к войне, упёрла руки в бока и уже приоткрыла рот, чтобы броситься в атаку.
— Дежурный? — лицо Тополя просветлело. — А как же, Наташенька, помню, конечно.
— Да? — она подозрительно прищурилась. — А кроме того что ты помнишь?
— Уже иду.
Застегнув молнию на сумке, Семён взял из рук потрясённой старосты ключ от кабинета и, послав ей воздушный поцелуй, пошёл на третий этаж. Ну вот, всё решилось само собой. Постояв минут десять-пятнадцать под козырьком школы, Крюкова задубеет на ветру и решит, что пропустила его, а он, полив цветочки, со спокойной душой займётся своими делами. Нет, что ни говори, а что Бог ни делает — всё к лучшему.
Для верности провозившись в классе полчаса вместо двадцати минут, Тополь спустился вниз, взял с опустевшей вешалки куртку и начал неторопливо одеваться. Заданий на понедельник, кроме математики, не было, впереди его ждали два полноценных выходных, и, размышляя о том, как он проведёт свободное время, Семён улыбался приятным мыслям и с удовольствием любовался своим великолепным отражением в зеркале.
С внешностью парню действительно повезло. Высокий, смуглый, синеглазый, с огромной копной чёрных вьющихся волос, он выглядел определённо сногсшибательно, так что неудивительно, что почти все женские сердца десятого «Б» были полностью в его распоряжении. Особым предметом восхищения местных барышень являлись изящные, ровно очерченные губы Семёна, и нередко, мечтательно глядя на профиль красивого мальчика, их мысли уплывали непозволительно далеко, заставляя забывать и о нравственных страданиях несчастного Раскольникова, и о количестве допустимой радиации на местности, и обо всех логарифмических функциях, вместе взятых.
Восторженные взгляды и поклонение одноклассниц Семён воспринимал как нечто само собой разумеющееся, как некое обязательное приложение к своей неповторимой личности, щедро одарённой природой при рождении. Обаятельный и улыбчивый, он был со всеми приветлив и ровен, не уделял особенного внимания ни одной из претенденток на его драгоценную душу и оттого вдвойне желанен.
Одевался Тополь хорошо, дорого и броско, и благодаря неусыпным стараниям матери в его карманах всегда имелась достаточная сумма для того, чтобы чувствовать себя уверенно. Щедрый, приветливый и неприлично красивый, Тополь являлся той соблазнительной конфеткой, скушать которую хотелось бы каждой, но сердце очаровательного мальчика лежало ко всем сразу и ни к кому в отдельности.