— Это ещё с какой стати? Давай, раздавай! Только учти, у меня с собой всего несколько монеток. Как-то не рассчитывала, что могут понадобиться деньги.
— Ничего, ты играй пока на то, что есть, а дальше разберёмся по ходу дела.
Он принялся сдавать карты.
— Эй, вы чего это тут устроили? — подскочил к нам возмущённый стражник. — Не положено!
— Что не положено? — холодно спросил Кентон. — Существует закон, запрещающий человеку играть в карты у позорного столба?
Стражник замялся.
— Да нет, вроде не существует, — признал он.
— Ну так занимайся своими делами и не мешай, — отрезал высокомерным тоном Кентон и повернулся ко мне: — Начинай.
Я положила на мостовую две карты рубашкой вверх.
— Две семёрки.
— Верю, — не задумываясь, сказал Кентон, и я со вздохом забрала карты обратно.
— Две дамы, — произнёс Алисдейр, в свою очередь выкладывая пару карт в закрытом виде.
— Верю, — кивнула я, принимая карты.
И тут же чертыхнулась: Алисдейр умудрился впарить мне шестёрку и короля. Ладно, дальше придётся быть повнимательней. А между тем передо мной уже лежали целых семь карт.
— Семь тузов, — нахально заявил Кентон.
— Не верю! — ответила я и, вытянув руку, перевернула третью карту справа… Которая, ясное дело, оказалась тузом.
Пришлось, возмущённо сопя, увеличить количество имевшихся в моём распоряжении карт на семь штук. Тузами, кстати сказать, из них оказались только две, третья справа и вторая слева.
Одним словом, партию я проиграла. Пришлось расстаться с одной из своих монет. Кентон извлёк из-за пояса флягу с вином, предложил её мне и после моего отказа отхлебнул сам. И принялся снова сдавать.
Тем утром проходившие через главную площадь люди могли наблюдать странное зрелище. Возле позорного столба, под табличкой с надписью «За воровство», сидели два человека, мужчина и женщина, и азартно резались в карты. С их стороны то и дело доносились такие возгласы, как «Ты жульничаешь!», «Я тебя выведу на чистую воду!» и «Даже не надейся!». Рядом на мостовой, под всё тем же столбом, валялись карты, мелкие монеты и фляга с вином. Люди вытягивали шеи, чтобы получше рассмотреть столь необычную картину, но поглощённые очередной партией игроки не обращали на них ни малейшего внимания.
Проблема заключалась в том, что буквально за полчаса Кентон умудрился обобрать меня до нитки.
— Ты жульничаешь! — в очередной раз возмутилась я.
— Как можно сжульничать в «верю-не-верю»? — отозвался он. — В этом самая суть игры.
— Вот именно, ты прирождённый жулик! Когда я буду писать статью про карточных шулеров, непременно возьму у тебя интервью.