Другая семья состояла из четырех человек. Ее глава, Михаил Павлович, жилистый старичок с острой седенькой бородкой, в прошлом оружейник с завода «Баррикады», мог бы тоже кое-что порассказать. Ведь если Матвеич оборонял Царицын в рядах Красной Армии, то Михаил Павлович был в числе тех царицынских рабочих, которые с оружием в руках ликвидировали в городе контрреволюционные заговоры еще до того, как подоспела помощь. Пока подошел отряд Клима Ворошилова, пробивавшийся через занятый белыми Донбасс, через кольцо германских войск, — туго, ох как туго приходилось тем, кто держался в красном Царицыне! Все же выстояли. Но что теперь о прошлом говорить. Вот годы бы молодые да силушку былую… И Михаил Павлович как рассказчик не брался тягаться с Матвеичем…
Всеобщим уважением пользовалась здесь Ольга Николаевна Адлерберг, усталая пожилая женщина. В последнее время она работала курьером райсобеса, но здесь, в подвале, ее называли докторшей, вероятно потому, что охотно давала медицинские советы и к тому же имела при себе аптечку, которой все пользовались. Чуть что — и к Ольге Николаевне обращались, словно в амбулаторию. Хотя она и не была врачом, но некоторое отношение к медицине действительно имела.
Родилась она в Ростове, училась в Харькове, а с третьего курса института пошла работать сестрой милосердия — то были годы первой мировой войны. А потом уже учиться не пришлось. Милосердная сестра, кареглазая Олечка, полюбила раненого латыша, а когда тот выписался из госпиталя — вышла за него замуж, переехала в Ригу. В 1940 году, когда в Прибалтике утвердилась Советская власть, Ольгу Николаевну, к тому времени уже овдовевшую, потянуло на юг России. Вместе с ней поехала и ее дочь, девятнадцатилетняя Наташа — она столько наслышалась от матери о местах, где та росла…
И вот две рижанки, две задушевные подруги Наташа Адлерберг и Янина Трачум — они вместе закончили гимназию — бродят пасмурными зимними днями по набережной Даугавы и предаются мечтам: они поедут учиться в Москву, увидят Ленинград, увидят Среднюю Россию, будут на Волге, а главное — в Крыму, где вечнозеленые кипарисы и теплое Черное море… Поездка назначена на лето 1941 года, все обдумано и санкционировано отцом Янины — строителем-железнодорожником. Летом поездка действительно состоялась, но, увы, при совершенно иных обстоятельствах… К концу первого военного года — а за это время был и труд на строительстве в Иваново, и работа в госпитале, и скитания по городам — судьба привела всех троих в Сталинград.
Высокая светловолосая Наташа внешне казалась полной противоположностью своей подруги Янины — приземистой смуглянки с серыми глазами. Но обе озорницы, хохотушки, и теперь это даже не очень вязалось с тем, что происходило вокруг. Девушки излазили давно опустевшие квартиры верхних этажей, натаскали в подвал кроватей, зеркал, гардин. Никто не умел проворней сбегать в сгоревшую мельницу, чтоб набрать ведро-другое пшеницы. Зерно теперь стало главной пищей, — его пропускали через мясорубку, варили, густо присаливая. Получалось вполне съедобное, а главное — сытное блюдо.