Уиннифред свернулась калачиком, согреваясь.
— Со мной все в порядке, — слабо сказала она. — Все хорошо.
— Будет, — согласился он и провел влажной тряпкой по ее разгоряченному лбу и щекам.
Оставив тряпку охлаждать ей затылок, он занялся чем-то еще.
Эти звуки странно успокаивали, и она долго просто лежала, не шевелясь, слушая хруст листьев у него под ногами. Хоть она и понимала, что это невозможно, но могла бы поклясться, что даже различала его запах — мыла, лошади и мужчины. Глубоко вдыхая через нос, она ощущала, как эта иллюзия успокаивает ее. Мало-помалу тошнота и головная боль отступили, и Уиннифред задремала.
Она не открывала глаз, пока не почувствовала, как Гидеон убрал волосы с ее лица.
— Просыпайтесь, милая.
Она заморгала, попробовала сглотнуть и с облегчением обнаружила, что тошнота прошла. Но, ох, ей надо чего-нибудь попить.
— Пить, — сипло выдавила она.
— У меня тут есть кое-что. Может, попробуете сесть?
Он обхватил ее руками, что она могла бы найти приятным, если б не была такой несчастной, и мягко приподнял в сидячее положение.
Уиннифред пыталась помочь ему в этом, но руки и ноги были такими тяжелыми, что самое большее, на что она оказалась способна, — это ухватиться за лацканы его сюртука и тупо пялиться на расслабленный узел шейного платка.
Гидеон освободил одну руку, чтобы заправить волосы ей за ухо.
— Давайте не будем спешить и посидим здесь минутку, хорошо?
Уиннифред осторожно кивнула и была приятно удивлена, когда голова не скатилась с плеч. Шея казалась слепленной из пудинга.
— Долго я спала?
— Минут двадцать или около того.
Всего-то? А кажется, будто она провалялась на земле несколько часов.
Его рука мягкими круговыми движениями гладила ей спину.
— Знаете, вы здорово напугали Лилли. Она пыталась последовать за вами, когда вы выпрыгнули из кареты. Не очень хороший из нее следопыт, а?
— Никудышный, — тихо согласилась Уиннифред. — Где она?
— Хотите, чтоб я привел ее?
— Нет, она будет суетиться.
Гидеон усмехнулся:
— Так я и подумал. Я попросил ее подождать у дороги с остальными… после того как помог ей выбраться из леса.
Так приятно было почувствовать, как губы ее изгибаются в улыбке.
— У нее нет чувства направления. Она все еще беспокоится?
— Озабочена, да, но не беспокоится. Она передала это со мной.
Он отвел руку за спину и предъявил зубную щетку и зубной порошок.
Слишком признательная, чтобы обращать большое внимание на свое смущение, Уиннифред отпустила Гидеона и схватила их так, словно они были сделаны из золота.
«Ох, Лилли, благослови тебя Бог».
— Как думаете, можете попробовать встать? — спросил Гидеон.