Нет, с улыбкой подумала она, ей не хочется уезжать. Лилли, однако, так и горит желанием, и короткая поездка в Лондон — малая цена за то, чтобы увидеть подругу такой счастливой.
— Я очень скоро вернусь, — сказал она вслух. Клер ответила тем, что попыталась схватить второй березовый листок.
Уиннифред со смехом отдернула руку.
— Жадина. Веди себя прилично, не то больше не видать тебе никаких корочек.
Она бросила Клер кусочек хлеба и пошла дальше, вдоль речушки к пруду. Она подумала, не увидит ли там Гидеона, и была разочарована, когда подошла к кромке воды и оказалась там одна. Они не разговаривали со вчерашнего завтрака. Она ждала, что он вернется, чтобы расспросить о Лилли, но он не вернулся, и ей оставалось только гадать, не ждал ли он, чтобы она пришла к нему сама и все рассказала.
Ах, если б это действительно было так.
Погруженная в свои мысли, она постояла у воды, бросая камешки и скармливая Клер остатки хлебных корочек, пока солнце не поднялось над горизонтом.
— Пора, — крикнула Уиннифред Клер.
Лилли теперь уже встала и недоумевает, где ее подопечная. Все равно Уиннифред пошла к дому кружным путем, и к тому времени, когда она вернулась, Мердок-Хаус уже проснулся. Перед крыльцом кипела работа. Лакеи грузили на карету сундуки, служанки сновали в дом и из дома, и, к удивлению Уиннифред, Гидеон стоял с двумя мужчинами из Энкрама, оба были одеты по-дорожному и держали поводья оседланных лошадей.
Он помахал ей, когда она приблизилась, и оставил мужчин, чтобы встретить ее на лужайке.
— Доброе утро, Уиннифред. — Клер подбежала к Гидеону со своим обычным приветствием. Он ласково, но твердо отстранил ее. — Клер.
— Доброе утро, Гидеон. — В утреннем свете его глаза светлее, с приглушенным вздохом подумала Уиннифред. Взволновавшись, что вздох мог получиться не таким приглушенным, как ей хотелось, она заставила себя переключиться на другое. — Что делают здесь эти люди?
— Я нанял их в качестве верховых.
Она вытянула шею, чтобы заглянуть за него.
— Обоих?
— До Лондона долгий путь. А что? Они вас смущают?
— Нет, конечно же, — ответила она, выпрямляясь. — Просто это кажется излишним, вот и все. Два лакея, пара верховых и вы…
— Излишек время от времени не повредит.
— Излишек в сдержанности звучит нелогично.
Он, казалось, задумался над этим, взгляд сделался вопросительным.
— Это верно. Поневоле усомнишься, хорошо ли продумал этот вопрос Аристотель.
Хотела бы Уиннифред, чтоб ее знание Аристотеля простиралось дальше того, как пишется его имя.
— Быть может, вы захотите приобрести еще и парочку гончих мистера Ховарда, чтоб бежали рядом? — поддразнила она, надеясь сменить тему до того, как ее ограниченное образование или смущение ограниченным образованием станут очевидны.