, после того, как вы оставили отшельничество и оказались вновь под крылом мавляны Али Кушчи… Люди науки знают о вас и уважают вас! — Это Мансур Каши сказал уже всерьез.
Их было приятно услышать, эти слова мударриса Мансура Каши. Но и горько от этих слов было тоже. «Велика ль польза от того, что я вновь под крылом мавляны Али Кушчи, коль ничем не могу помочь ни ему, ни другому своему наставнику, ни женщине, которую люблю!»
Все же Каландар превозмог себя, спросил спокойно, словно уверен был и в собственных силах, и в силах собеседника:
— Так что говорят среди ученых мужей, расскажите нам, друг мой.
Мансур Каши, свыкшись с обстановкой, глядел теперь неотрывно на пламя костра.
— И талибы, и мударрисы пребывают в тяжкой скорби, шайр. Ведомо, что все медресе ныне закрыты, и как сложится судьба ученых людей, неизвестно. Впрочем, доброй судьбы не ждем.
— Пребывать в скорби — много ли блага от этого занятия? Печаль лишь обессиливает.
— Верные слова! — горячо вмешался вдруг в их беседу Мирам Чалаби. — Но поговаривают, будто ученые люди решили вызволить из заточения Али Кушчи! Не знаю, почему не говорит о том мавляна Каши.
Мансур Каши с опаской взглянул на двух братьев, Кал-канбека и Басканбека. Они сидели у костра, поддерживали огонь. Каландар успокоительно улыбнулся, давая понять, что эти люди свои. Каши в ответ кивнул, но голос все же понизил, когда начал рассказывать:
— Да, Мирам говорит правду. Вчера вечером ко мне пришли талибы, несколько человек, с таким предложением — вызволить
,из темницы мавляну Али. Головы свои, мол, не пожалеем, в огонь бросимся, на все готовы… Если б знать, говорят, в какой стороне зиндан, мы бы подкоп сделали!
— Ай да молодцы! — не выдержал Калканбек. — Настоящие джигиты! Как по-твоему, Басканбек?
— И по-моему, молодцы… Думать-думать, весь ум растеряешь! Действовать надо! — Басканбек щелкнул ногтем по медному кумгану, ловко выхваченному им из огня. — К таким джигитам с храбрыми сердцами и мы бы присоединились, правда, Калканбек? Вот наш брат Каландар думает, думает. А что придумал? А мы?.. Скажут делать подкоп — будем копать! Скажут: саблю наголо — будем рубиться! Разве не так, а, Каландар-ака?
Каландар невольно рассмеялся.
Ну и впрямь молодцы джигиты, сами всегда бодры и других могут подбодрить. Но представляют ли они себе, что такое мощная крепость с высокими зубчатыми стенами, и как ее сторожат, эту крепость, и сколько там дозоров, вроде тех, что попадались ему сегодняшним вечером по дороге?
— Чему засмеялись, Каландар-ака? — спросил Калканбек.
— А тому, — ответил за Каландара Уста Тимур, будто угадав его мысли, — что… не знаете вы, кто строил эти зинданы… И Кок-сарай, и темницы в нем строил сам эмир Тимур. А он понимал толк в этом деле!