— Опять ты крутишься у котлов, упрямый мальчишка?! — грозный голос Берни прозвучал так громко, что Оливия нечаянно уронила кусок теста в сковороду. Раскаленное масло брызнуло ей на запястье. Она охнула и отдернула руку.
— Что тебе нужно от мальчика, мистер Дуглас? — миссис Мартин сердито глянула на мустангера. — Возможно, из него выйдет отличный повар. Трудолюбивый, способный и чистоплотный! Будет работать в ресторане! — и она недовольно покосилась на непричесанную и заспанную Мэган, которая в туфлях на каблуках с опаской пробиралась по неровной почве, поросшей травой, спотыкаясь и оступаясь.
— Пусть Мэган поучится у вас, мэм, как готовить еду! А этот упрямец отправится со мной в кузницу! — Берни Дуглас по-прежнему не желал отступаться от своих намерений и снова давил на Олив.
— Возможно, я стану обучать девицу легкого поведения кухонной работе, мистер Дуглас, если она оденется по-другому! Это же нечистоплотно! — миссис Мартин принялась снимать рабочий фартук. — Таких девиц невозможно чему-то научить! В хозяйственных делах они ленивы до неприличия. Прошу прощения, Мэган, за откровенность!
— Миссис Мартин, пожалуйста, прошу вас, не злите моего опекуна! Он поклялся бабушке воспитать из меня мужчину к тому моменту, когда сам остепенится и решит, что пришло время обзавестись семьей! — Олив продолжала переворачивать оладьи, словно ничего не произошло. Мэган стояла рядом с Берни, надувшись и отвернувшись от старушки Лиззи и Олив.
— Я схожу к поилкам, помоюсь, мистер Берни, дорогой! А Вы польете мне из кувшина! Мне кажется, пыль набилась повсюду! Даже волосы склеились! — Мэган нежно и призывно поглядывала на босса, пытаясь переключить внимание патрона с Олив на себя, и, похоже, плохо соображала, что несет.
— Что ты говоришь, Мэган?! Все уже заработали свою еду, даже этот лоботряс Олив! А ты собираешься трудиться только ночью? — возмутился Берни Дуглас. Собираясь устроить выволочку Олив, он вдруг начал распекать девицу, ставя ей в пример именно своего непутевого воспитанника. Когда спустя несколько мгновений он почувствовал неловкость и глупость создавшейся ситуации, то уже не знал, как выйти из этого положения с наименьшими потерями для собственного авторитета. Он загнал себя в западню, так упрямо демонстрируя неприязнь к мальчишке, которую, впрочем, уже не так и испытывал.
— Ладно, Берни! Прекрати! Ты, наверное, перегрелся на солнце, сынок! — миссис Лиззи снова завязала фартук и принялась помешивать в кастрюле. — Отстань от мальчика! И не трогай его хотя бы то время, пока я работаю у тебя! Такое ощущение, что ты испытываешь к нему нездоровое влечение!