— Я не понимаю, — ответила Дианта. — Чем вы могли его шантажировать? Вашими отношениями в прошлом? Конечно…
— Нет, конечно же не этим. У нас не было с ним никаких отношений. Он был робким благородным юношей. Нет, есть нечто более опасное.
Она с любопытством взглянула на бледное лицо Дианты.
— Вы правда ни о чем не догадываетесь?
— Нет, расскажите мне, пожалуйста.
— Я грозила открыть вам имя моего любовника. Того, что погиб на дуэли от руки моего супруга. Рекс ни за что бы не допустил этого. Он сказал, что вы просто боготворите этого человека.
— Этого человека? Кого вы имеете в виду?
— Ну конечно же вашего отца, Блэра Хелстоу.
— Моего?.. Я вам не верю, — прошептала Дианта.
Несмотря на то, что графиня произнесла эти слова, она сразу же поняла, что леди Бартлетт сказала ей правду. И это все объясняло: тайну смерти отца, гнев Рекса, когда он услышал, с какой нежностью она вспоминала о нем. Дианта села, пытаясь совладать с нахлынувшими эмоциями.
Джиневра некоторое время молча за ней наблюдала, затем налила еще бренди и протянула ей стакан. Дианта машинально выпила.
— В ту ночь на вашем балу, — продолжала леди Бартлетт, — Рекс не отходил от меня ни на шаг, потому что боялся, что я могу все вам рассказать. Но он делал это напрасно. Я не собиралась сдавать свою козырную карту, когда она так хорошо мне помогала. А он заботился исключительно о том, чтобы защитить вас. Он пригрозил, что, если я хоть словом обмолвлюсь вам об этом, он заставит меня жалеть об этом всю мою жизнь. Он бы так и сделал. А мне было абсолютно все равно — я хотела только помочь Энтони. Когда его устроили в штаб к Пиктону, я была так горда, а теперь…
Она содрогнулась от горя, а потом уронила голову на руки и разрыдалась. Дианте стало так жаль ее, что она погладила ее по плечу.
Через минуту леди Бартлетт успокоилась.
— Вы поступили благородно, забрав Энтони к себе домой, учитывая, как вы ко мне относитесь. Но я тоже могу испытывать подобные чувства. Вы очень счастливая женщина, леди Чартридж. Нет ничего, что бы Рекс не сделал, чтобы оградить вас от страданий. Он любит вас больше всего на свете. Мне жаль, если правда о вашем отце причинила вам боль, но лучше знать об этом, чем думать, что Рекс вам неверен.
— Правда о моем отце? — автоматически повторила Дианта. — Причинить мне боль?
Может, ей и должно быть больно, но она с удивлением обнаружила, что ничего не чувствует. Он казался ей теперь таким далеким! Для нее был важен только Рекс. Он любит ее. Все стало на свои места, и в душе Дианты вновь засияли лучи счастья.