Но когда дверь распахнулась, Дианта ахнула от удивления — в спальню вошел не кто иной, как лорд Саймон! Его фрак был расстегнут, галстук сбился, а щеки заливал яркий румянец — должно быть, он выпил слишком много вина. На мгновенье он задержался у двери, а затем Дианта услышала, как щелкнул замок.
— Как вы смеете вот так врываться ко мне! Немедленно уходите! — вскричала она, вскакивая с постели.
В два прыжка Саймон пересек комнату и очутился у ее ног. Она отстранилась, нервно теребя пальцами кружево пеньюара.
— Поймите, — пылко начал он, — я не уйду, пока не скажу, как страстно я люблю вас, обожаю, боготворю…
— Встаньте, глупый мальчишка, — приказала Дианта. — И немедленно покиньте этот дом.
Она попыталась пройти к двери, но он обнял ее колени.
— Моя любовь не может больше молчать. Я должен сказать вам. Вы — необыкновенная женщина! Вы — богиня! С тех пор, как я впервые увидел вас…
— Должно быть, вам очень неудобно стоять на коленях. Вставайте и уходите, — с усмешкой попыталась остановить его Дианта. Но ее слова не достигли цели.
— Мое сердце принадлежит вам…
— Но мне оно не нужно, — ответила графиня, не скрывая своего неудовольствия. — Саймон, вы милый юноша, но вы влюблены не больше, чем я…
— Вы смеетесь надо мной!
— О боже! — пробормотала она. — И вы тоже!
— Не говорите, что равнодушны ко мне. Вы украсили свой наряд моими розами, вы пригласили меня прийти сегодня ночью…
— Ничего подобного!
— На балу вы дали мне понять, что вокруг слишком много посторонних глаз и что мы не можем говорить там.
— Но я ни в коем случае не хотела сказать, что вы должны прийти в мой дом! — в замешательстве воскликнула Дианта. — Я только хотела сказать, что… Я не знаю… Я просто хочу, чтобы вы встали.
Он поднялся с колен, но радость Дианты была недолгой — опьяненный страстью не меньше, чем алкоголем, Саймон заключил ее в объятия и стал покрывать ее лицо и шею страстными поцелуями. Дианта попыталась сопротивляться, но, к своему ужасу, обнаружила, что кружево соскальзывает с плеч, обнажая ее тело.
— Отпустите меня! — вскричала графиня, но лорд Саймон ее уже не слышал.
Затем послышались долгожданные шаги. Кто-то бешено заколотил в дверь, потом… Дверь сорвалась с петель, и перед «голубками» с кнутом в руке и яростью во взгляде предстал Рекс Чартридж.