— И как вы собираетесь меня удержать? Свяжете по рукам и ногам и объявите своей пленницей?
Линдли с трудом спрятал улыбку.
— Рассчитываешь снова меня соблазнить, да, Софи?
— Нет. Уже не хочу…
— Я уверен, что пожертвовать невинностью ради такого человека, как твой отец, было неправильно! — отрезал Линдли, смерив Софи взглядом, который подействовал на нее, как ушат холодной воды. — Он этого не стоит.
Софи, покачав головой, взмолилась про себя, чтобы Линдли не заметил слез, застилавших ей глаза. Она даже сама не заметила, как оказалась в его объятиях. Прикосновение его горячей кожи было таким блаженством, что Софи даже в голову не пришло сопротивляться. Он нагнулся, чтобы поцеловать ее, и она с готовностью подставила ему губы. Захлестнувшее ее желание застало Софи врасплох — она снова хотела его, причем даже сильнее, чем раньше. Боже милостивый, растерялась она… неужели такое возможно?
Софи позволила Линдли крепко прижать ее к себе, обвила его шею руками — ее пальцы блуждали по его телу, гладили перекатывающиеся под кожей мускулы, потом запутались в густых темных волосах. Ей казалось, она умрет, если заставит себя оторваться от его губ. Это было блаженство, ничего подобного она…
Внезапно что‑то негромко звякнуло, упав на пол между ними. Софи опустила глаза вниз и сдавленно ахнула, сообразив, что произошло.
— Ради всего святого… что ты таскаешь с собой? — прогремел Линдли, нагибаясь, чтобы помочь Софи.
Софи поспешно подбирала с пола свои вещи, трясущимися руками запихивая их в узелок. Не хватало еще, чтобы Линдли увидел, что там. Сейчас она с радостью отдала бы ему этот чертов медальон, только бы он не взялся разглядывать ее пожитки.
— Проклятие… я готов поклясться, меня что‑то укололо! — пожаловался он. — Что у вас там, мисс Даршо, кинжал? Вы, часом, не наемный убийца?
— Нет! — оскорбилась Софи. — Всего лишь швейные принадлежности, милорд.
Линдли повертел перед глазами ножницы.
— Вижу. И что же именно вы шьете, позвольте спросить? Может, продемонстрируете мне еще какие‑нибудь образцы своего творчества? Признаюсь, ваше вчерашнее ночное одеяние потрясло меня до глубины души.
Софи попыталась помешать Линдли, но он ее опередил. Выхватив из ее рук узелок, он принялся с интересом разглядывать его содержимое. Софи старалась его отнять — кончилось тем, что содержимое узелка рассыпалось по кровати. Софи едва не застонала от отчаяния.
Брови Линдли удивленно поползли вверх. Губы дрогнули в улыбке. Софи почувствовала, как у нее загорелись уши. Потом Линдли нагнулся и, осторожно потянув, вытянул из кучки вещей нечто, напоминающее кусок смятого бархата аметистового цвета. Прищурившись, он потер его между пальцами и заговорщически подмигнул Софи.