Если французская «наружка» наблюдает, облизываясь от зависти, как мы поглощаем мидии, то она нам, конечно, этого не простит — какую-нибудь каверзу устроит непременно... И будет права, отомстив за устроенный нами сеанс садомазохизма...
Так, прочь из таверны!
Мы входим в какую-то анфиладу магазинчиков, торгующих антиквариатом, всякими дорогими безделушками, ранее принадлежавшими французским королям, их вассалам и завоёванным ими нациям и народам. Содержимое каждой лавчонки убеждает нас, что на долю каждого туриста, приезжающего в Париж, ещё достаточно нераскрытых тайн. Это ощущение усиливается, когда мы натыкаемся на галерею, где свободно — были бы деньги! — можно приобрести полотна всемирно известных художников: Эдуара Мане, Поля Сезанна, Ван Гога, Гогена и обожаемого Татьяной Тулуз-Лотрека. Подлинники! Увы, на мои командировочные можно приобрести разве что запах этих картин.
Кстати, о запахах. Вчера у магазина «Самаритэн» какие-то отвязные коммерсанты, парень и девица, приняв нас за американцев, пытались всучить нам запаянные консервные банки, наподобие пивных, по пять франков за штуку. Уверяли, что в банки закатан, ни много ни мало, — воздух Елисейских Полей. На банках по-английски были исполнены надписи: «весенний воздух», «осенний воздух», «утренняя свежесть», «вечерний бриз» и так далее.
Мы, не сговариваясь, замедлили шаг. Развязная пара оценила наш поступок со своей, с коммерческой колокольни. Я же просто искал подходящие слова, чтобы изящно, не по-американски, ответить на их притязания.
«Простите, — наконец нашелся я. — Воздух с Елисейских Полей — это прекрасно, но мы ищем консервированные экскременты апостола Петра!»
...Двигаясь мимо лавчонок, сплошь увешанных картинами мастеров разных эпох, от классицизма до постимпрессионизма, замечаем какие-то странные статуэтки, подсвечники и настольные лампы. Они вносят некоторый диссонанс в интерьер галереи и не могут не привлечь нашего внимания.
Подходим к прилавку и начинаем их рассматривать. Боже праведный, да это же настоящая кунсткамера, но как оформлена! Шокированные, мы молча смотрим друг на друга. Все выставленные на продажу предметы домашнего интерьера имеют заполненные жидкостью прозрачные полости, в которых находятся... человеческие головы. Прямо наваждение какое-то! Я от них бежал с Пляс де ла Конкорд, и вдруг... С чем боролся, на то и напоролся!
Тут голов, отделённых от туловища, целая коллекция: негритянские — цвета зрелого баклажана, с курчавыми волосами, расплющенными носами и коровьими губами. Самурайские — жёлтые, с тремя волосинами вместо бороды и хищным прищуром щёлочек вместо глаз. На лбу у одной такой головы замечаю каллиграфически исполненный красный иероглиф. Славянские — бородатые, разухабистые, испитые хари. Встретишь такую в ночи — враз обделаешься от избытка чувств...