«Особенно тяжелые бои в полосе дивизии «Рейх». Здесь нам противостоит 78-я сибирская дивизия… Наши потери очень велики. Командир дивизии СС тяжело ранен. Рядами встают кресты над могилами танкистов, пехотинцев и солдат войск СС».
И действительно, «сибиряки» дрались с песней на устах: «Нам родная Москва дорога…» Командиром упоминаемой сибирской дивизии был генерал Афанасий Белобородов.
О самоотверженности и стойкости воинов этого соединения, по воспоминаниям генерала, говорит такой эпизод:
«Когда КП командира полка Михаила Артемьевича Суханова окружили немцы, раздался звонок. Я взял трубку.
– Прошу дать огонь на меня, – услышал я в трубке спокойный голос.
– Михаил Артемьевич?!
– Прошу дать огонь на меня, – повторил он.
Огонь дали из всех гаубичных орудий.
Немцы потеряли в этом бою двадцать танков, их траншеи были буквально завалены трупами, а снег густо перемешан с кровью.
– Такой массы погибших солдат противника на сравнительно небольшом участке мне еще не приходилось видеть».
Был на исходе шестой месяц войны, а прорабы «Барбароссы» и «Тайфуна», не реализовав своих планов в увязке с «блицкригом», наблюдали, как их цели ускользают от них. Они улетали куда-то вдаль, в холодное зазеркалье, оставляя им реальную, очень горячую, обстановку.
5 декабря 1941 года гитлеровское руководство предприняло очередную попытку наступления на Москву.
«Помнится, зашевелился немец, – рассказывал ветеран битвы под Москвой Алексей Филимонович Бойко, – загудели танковые моторы.
Армейская разведка фиксировала «факельное шествие» во вражеском стане. Это танкисты и водители тягачей отогревали картеры своих броневых машин. Замерзла и смазка, и горючка. В момент, когда настоящие возможности фашистов иссякли, и они еще не успели перейти к обороне, опять надеясь на быструю победу, советские войска 5 и 6 декабря начали контрнаступление по всему фронту – от Калинина до Ельца…»
Кстати, А.Ф.Бойко – участник легендарного ноябрьского 1941 года парада на Красной площади, полковник в отставке, коллега автора по службе в центральном аппарате органов военной контрразведки. Он готовился в спецподразделении НКВД в качестве рядового встретить немцев в столице, если бы они прорвались в город.
– Как вы пережили «Тайфун» и чем готовились встретить фашистов? – спросил бывалого солдата.
– То, что мы можем сдать Москву, судя по событиям октября 1941 года, многим моим сослуживцам казалось реальным. Не случайно же готовилась база для организации подполья в столице в случае ее захвата немцами. Наиболее вероятным направлением входа фашистов в Москву, как нам тогда говорило начальство, может быть со стороны улицы Кутузовская слобода, Можайского и Смоленского шоссе. Сейчас это Кутузовский проспект. Мы обследовали многие чердаки домов вдоль этого направления для организации снайперских гнезд. Планировалось, в случае втягивания неприятельских колонн в город, силами снайперов уничтожать в первую очередь гитлеровских военачальников – генералов и офицеров. Слышал от сослуживцев не единожды, что высказывал намерение прибыть в Москву собственной персоной и Гитлер для принятия победного парада. Думаю, ему бы тут был конец – наши снайпера наверняка достали фюрера с любого места.