Ее летний перерыв в занятиях и в самом деле оборачивался каникулами, когда она отдыхала от здравомыслия. Люси вскользь вспомнила о Дане, понадеявшись, что в конце сможет без приключений вернуться назад.
Хастонбери-Холл, Англия, 1918 год
Она захотела узнать о Софии, и я рассказал ей. Не все, но многое. Она слушала с таким вниманием, словно сама это вспоминала. Так или иначе, именно это я нафантазировал в часы, которые принужден был проводить без нее.
— Так что мы сделали, когда отправились в пустыню?
Она немного подшучивала надо мной, все еще ставя под сомнение мои слова и дожидаясь, когда я рассержусь. Но стала более снисходительна и начала мне верить. Вопреки себе, начала верить тому, что я рассказывал ей о моем прошлом. Но, спрашивая меня о себе, когда я припоминал ее участие в этих приключениях, она по-прежнему просто играла.
— Сначала мы очень торопились. Как я говорил, мне надо было увезти тебя от моего ужасного брата.
— А потом?
Мне нравилось, когда она снимала туфли и устраивалась на кровати рядом со мной.
— Мы поехали медленнее. В пустыне не видно было ни души. Мы почувствовали себя в безопасности. Ты проголодалась и съела почти всю еду.
— Неправда.
— Правда. Прожорливая девочка.
— Во мне было пятьсот стоунов?
Я покачал головой, мысленным взором представляя ее такой, какой она была.
— Едва ли. Ты была такой же стройной и красивой, как сейчас.
— Итак, я была прожорливой и съела всю еду. А дальше?
— Я развел огонь, установил очень примитивный навес и положил под него одеяла.
Она кивнула.
— Но тут мы оба увидели на небе потрясающие звезды и вылезли из-под навеса.
— Как здорово! А что было потом?
— Мы стали нежно любить друг друга под открытым небом.
Мне нравилось смотреть, как вспыхивают ее щеки.
— Нет, этого не было.
Я улыбнулся.
— Ты права, не было.
— Не было? — разочарованно протянула она.
— Нет. — Осмелев, я коснулся ее щеки. — Но мне хотелось.
— Может, мне тоже. Почему же мы этого не сделали?
Она подтянула колени к груди.
— Потому что ты была замужем за моим братом.
— Тем самым, который пытался меня задушить?
— Да. Он был убийственно ревнив, поскольку думал, что я предал его и использовал тебя. Я не хотел, чтобы он оказался прав.
— Но он того заслуживал.
— Верно. Но мы заслуживали лучшего.
На ее лице отразилось волнение.
— Ты так считаешь?
— Да. С тобой остаются сожаления. Со временем они коверкают душу. Даже если ты не в состоянии вспомнить. — Я прикоснулся к ее ногам, на которых были носки. Как я жаждал прикоснуться к каждой части ее тела. — Так или иначе, у нас еще будет шанс.
Не знаю, что стряслось с Софией в ту ночь, но, придя ко мне на следующее утро, она была какой-то другой. Серьезной и настойчивой.