— Япрай, япрай!..[5] Хорошая мастерская! Хорошо здесь работать.
Ребята приветливо оборачивались к гостю.
— Это Алимджан, — коротко объяснял Ашраф.
Об Алимджане все уже были наслышаны, ребята охотно вступали с ним в разговор.
— Хочешь работать в мастерской? Выучим тебя на слесаря.
— Алимджан, иди в трактористы. Степь — самый просторный цех!
— Ты, говорят, мировой охотник? Возьмёшь нас на охоту?
Алимджан не успевал отвечать; сердце его было полно щемящего восторга и благодарности. Когда он осмотрел мастерскую, Ашраф сказал:
— Теперь пошли в нашу палатку. Степан работает в степи, будешь пока жить у нас.
7
Однажды утром в начале апреля Соловьёва вызвали к телефону. Звонил Мухтаров. Голос его с трудом пробивался сквозь хрипы, писк, шорох, заполнившие телефонную трубку.
— Я со станции, Игнат Фёдорович. Со станции!.. Техника прибыла. Вы слышите? Прибыла техника! Скорее приезжайте принимать тракторы. Тут от них так тесно — повернуться нельзя. Скорее, Игнат Фёдорович!..
Соловьёв повесил трубку, медленно вышел из вагончика, постоял возле него, словно не зная, что делать, потом, опомнившись, заспешил в гараж.
Не прошло и получаса, а уж машина, в которой разместились директор совхоза и трактористы, мчалась по направлению к станции.
Асад, не пропускавший ни одной красивой девушки, пристроился возле Тогжан. Он что-то шептал ей на ухо, смеялся, но лицо девушки оставалось строгим. Когда он снова попытался наклониться к ней, она чуть подалась в сторону и, переборов застенчивость, громко сказала:
— Я уж слышала, что ты хороший тракторист.
Но мы спешим на встречу с тракторами! И не жужжи у меня над ухом, пожалуйста. Не мути моей радости…
Асад оглянулся — не слышал ли кто этой отповеди? — и, натолкнувшись на насмешливые взгляды ребят, стал с безразличным видом смотреть на дорогу. Соловьёв, сидевший боком к кабине шофёра, выкинул руку вперёд:
— Вот и станция!..
Ребята повернули головы навстречу ветру. Вдали действительно уже виднелась станция. И совсем далеко крохотной чёрной змейкой вился поезд.
8
Ночью на дороге, ведущей от станции к совхозу, засверкало множество огней — казалось, сама станция стронулась с места и устремилась в степь.
Несмотря на позднее время, в совхозе никто не спал, все сбежались к мастерской встречать тракторную колонну. Огни приближались, их становилось больше. Возле самой мастерской они дрогнули и замерли, осветив заснеженную площадку, на которой толпились новосёлы. С переднего трактора неторопливо слезли Соловьёв и Саша, со второго спрыгнул Асад. Он надменно оглядел собравшихся и, подойдя к директору, встал рядом с ним. Ашраф с иронией подмигнул своему соседу Ильхаму: гляди, мол, какой прыткий!