— Я по-прежнему претендую на этого человека. Но теперь в качестве мужа.
— Разве ты одинока? — деланно удивился Блюститель Бастионов.
— Уже довольно продолжительное время.
— Но на это сначала требуется согласие твоего прежнего мужа. Что ты скажешь, Хавр?
— Дайте подумать, — по лицу Хавра было видно, что он лихорадочно просчитывает в уме все возможные последствия маневра Ирлеф. Наконец он принял решение. — Не возражаю. Всем известно, что для изучения Заветов нет более удобного места, чем общее ложе.
— Остается проверить, нет ли иных претенденток на этого мужчину. — Секретарь вновь зашуршал своими листами. — Нет. Сходка может принять решение.
Решение оказалось единогласным — быть посему! Моим мнением никто даже не поинтересовался. Таким образом сразу двое Блюстителей разделили меня между собой. Знать бы только, в какой пропорции.
Уже на следующий день мне предписывалось поступить под начало Хавра, но еще до этого следовало перебраться в жилье Ирлеф.
Ее комната отличалась от комнаты Хавра не больше, чем две соседние тюремные камеры, разве что была почище.
— Зачем ты это сделала? — спросил я.
— У нас каждая одинокая женщина может предъявить права на любого одинокого мужчину. И наоборот.
— Права ваши меня не касаются. Почему ты выбрала именно меня?
— А ты не догадываешься?
— Желаю услышать ответ от тебя.
— Я действительно хочу просветить тебя в Заветах. Хочу уберечь от влияния Хавра. Хочу из врага превратить в союзника.
— Но муж и жена — это что-то совсем другое.
— В Изнанке, может быть, и другое. А у нас муж и жена в первую очередь — союзники. Если враг ворвется в город, мы должны плечом к плечу сражаться у порога нашего дома.
— И это все?
— Нет, конечно. Каждый из нас должен помогать друг другу трудиться на общее благо. Мы должны наставлять друг друга в Заветах и следить за их ревностным соблюдением. Кроме того — рожать и воспитывать детей. Не меньше двух и не больше трех. Но это пусть тебя не беспокоит. Оба моих сына низвергнуты Сокрушением в Изнанку.
— Возможно, им там не хуже, чем здесь…
— Хуже. Они давно мертвы. Ты забыл, что первый глоток зелейника они сделали чуть ли не одновременно с первым глотком материнского молока. Дитсы могут жить только в Дите.
— Прости… Я еще не могу привыкнуть к этой мысли… Ну а как ты представляешь наши будущие отношения? Ведь когда два человека живут вместе, они в конце концов проникаются либо взаимной ненавистью, либо взаимной любовью.
— Обещаю не провоцировать тебя на первое… а что касается второго, я что-то не совсем понимаю. О какой любви ты говоришь?