— Что это было? — спросила Ирлеф, ощупывая свое тело. Потрясение было так велико, что она даже забыла о стыде. — Мне показалось, что меня, как масло, тонким слоем намазывают на хлеб.
— А мне, что меня целиком запихали в наперсток. — Хавр застонал, растирая мышцы, а потом обернулся ко мне. — Как же тебе удалось одолеть эту тварь?
— Сам не знаю, — ответил я, и это было истинной правдой.
— Клянусь, без вмешательства Предвечных тут не обошлось. — Сказано это было с недобрым уважением. Так говорят, к примеру, о нечистой силе.
— Пустые разговоры, — пробормотал я. — Избегнув мгновенной смерти, мы обречены на смерть долгую и мучительную. Зелейник ведь пропал.
Тут только Ирлеф осознала наше нынешнее положение и, вскрикнув, прикрылась руками. Хавр покосился на нее, стряхнув с себя пыль, еще недавно бывшую неуязвимыми доспехами и добротной одеждой, а после состроил удивленную гримасу:
— И в самом деле! А я как-то сразу не заметил.
— Может, нам и грозит смерть, но не станем же мы дожидаться ее, стоя нагишом под открытым небом. — Ирлеф зябко повела плечами. — Не лучше ли вернуться в дом?
— Уж придется, — согласится Хавр. — Но ты все же срам напоказ не выставляй. Не забывай, тебе мужиком положено прикидываться.
— А тебе человеком! — отпарировала она.
Но мы даже листиками прикрыться не успели, — со стороны просеки показался хозяин, тащивший на коромысле две кадки со смолой. И когда только успел туда-сюда обернуться? Нас он, похоже, издали не узнал и лишь равнодушно буркнул на языке урвакшей:
— Прочь, прочь отсюда, псы паршивые. Я бездельников не кормлю. Убирайтесь, пока не перебил вас всех.
— Тебе, любезный, наверное, глаза запорошило, — не очень уверенно осадил его Хавр. Голому вообще трудно отстаивать свое достоинство.
Медленно и плавно, словно перегруженный танкер, развернувшись по широкой дуге, хозяин приблизился. Кабанья рожа его не была предназначена для выражения столь тонких чувств, как сострадание или любопытство, а кривая ухмылка могла означать все, что угодно. Не снимая с плеча коромысло, он бесцеремонно оглядел нас, а Ирлеф даже попытался пальцем потыкать, за что и схлопотал по лапе.
— Обратно идете? — без особого восторга осведомился он. — А почему голые? Проторговались?
— Разве мы так давно расстались? — Лично я к чему-то подобному был внутренне подготовлен, но у Ирлеф и Хавра от удивления вытянулись лица.
— Давно не давно, а с полмесяца по вашему счету будет.
— Полмесяца! — охнула Ирлеф.
— Не шутишь ли, любезный? — не без подозрения осведомился Хавр.
— С чего мне шутить. Я за это время новую смолокурню построил и пеньков подходящих два воза доставил. Вон, смотри, огонь под котлом горит.