— Ну, не намеренно.
Лорен не знала, что сказать на это, поэтому просто сменила тему:
— А ты хочешь быть отцом?
Что-то промелькнуло в его глазах, и она пожалела, что задала свой вопрос.
— Да.
Они молча смотрели друг на друга. Лорен видела, что Конлан пытается улыбнуться, и это сразу же изменило ее отношение к нему, сблизило их, что ли. Она помнила, какое страшное разочарование пришлось ему пережить.
— Я, видишь ли, не такая, как та девочка.
— Знаю. — Конлан отступил на несколько шагов, как будто хотел увеличить расстояние между ними, и сел на диван.
Лорен тоже села, но не рядом с ним, а напротив, на журнальный столик.
— Какой отец из тебя получится?
Этот вопрос, судя по его реакции, ошеломил Конлана. Он вздрогнул, опустил взгляд на свои руки. Ему потребовалось немало времени, чтобы найти ответ, а когда он заговорил, голос его звучал мягко.
— Наверное, я был бы внимательным отцом, заботливым, я бы ничего не пропускал — ни матч, ни школьный спектакль, ни визит к зубному. — Он поднял голову. — Я водил бы его или ее в парк, к океану, в кино.
У Лорен сжалось сердце. Только сейчас, услышав этот ответ, она поняла, что на самом деле имела в виду совсем другое: ей хотелось знать, что должен делать отец.
Конлан внимательно смотрел на нее, пытаясь понять, такой ли ответ она ожидала услышать.
Чувствуя себя словно прозрачной под его пристальным взглядом, Лорен встала:
— Пойду почитаю. Я только что начала новый роман Стивена Кинга.
— Мы могли бы сходить в кино, — предложил Конлан. — Сегодня в городе идет «Иметь и не иметь».
— Никогда не слышала о таком фильме.
— И о Хамфри Богарте и его жене Лорен Бэколл никогда не слышала? Это самая знаменитая супружеская пара американского кино. Они в этом фильме сыграли главных героев. Это непростительно! Собирайся, и пошли!
В штате Вашингтон буйствовал май. Каждый день начинался с яркого солнца и жары. По всему городу цвели и благоухали розы. Даже ночь не могла скрыть от глаз красоту яркого покрова — пурпурной лобелии, алой гардении, желтых анютиных глазок и нежно-сиреневых флоксов, которые цвели в корзинах, висевших вдоль Дрифтвуд-Вэй. В прогретом солнцем воздухе пахло цветами и соленой океанской водой.
Выходя из дома, люди щурились от яркого света. Ребятня спешно доставала из шкафов шорты, сделанные из старых обрезанных джинсов, и футболки без рукавов. Переодевшись в летнее, они убегали на улицу, а их матери, зайдя в комнаты, подбирали с пола раскиданную одежду. А за окнами в это время раздавался веселый смех и громкие крики детей, которым надоело сидеть дома холодными дождливыми днями.