Лорен увидела слезы в ее глазах и вдруг все поняла.
— Дело в той девочке? Она вместе с тобой готовила детскую?
— Сара, — сказала Энджи глухим голосом, и все звуки лета — и шум прибоя, и шелест ветра, и птичий щебет — вдруг на мгновение стихли.
Лорен было больно видеть ее терзания. Она подошла к Энджи и села на диванчик с ней рядом.
— Я не Сара, я не могу тебя подвести.
— Я знаю, Лорен.
— Поэтому ничего не бойся.
Энджи улыбнулась сквозь слезы:
— Ладно, я попытаюсь. А потом я еще попытаюсь излечивать больных и ходить по воде. Ты много от меня хочешь. — Она всхлипнула. — Дело не в тебе, Лорен. Просто некоторые страхи въелись слишком глубоко, тебе не о чем беспокоиться. Пусть твоя комната пока так и остается твоей. Для меня важно знать, что ты в ней живешь.
— Одновременное проживание не более одного жильца, так?
— Что-то вроде этого. Ты не хочешь мне ничего сказать?
— Почему ты спрашиваешь?
— Потому, что тебе сегодня исполняется восемнадцать. Мне пришлось выяснять у Дэвида, когда у тебя день рождения.
— А, это! — Лорен даже в голову не приходило сказать Энджи о дне рождения. Ее дни рождения приходили и проходили, и они никогда не были для нее праздником.
— Учти, сегодня все собираются у мамы.
Лорен даже приподнялась с диванчика, изумленная услышанным:
— Ради меня?
Энджи рассмеялась:
— Естественно, ради тебя. Но должна предупредить: тебя наверняка ждут розыгрыши и всякие конкурсы.
Лорен не смогла сдержать счастливой улыбки. Никто никогда не устраивал праздник в честь ее дня рождения.
— Обожаю розыгрыши.
Энджи поднялась с дивана, зашла в дом и тут же вернулась. В руках у нее был небольшой, завернутый в фольгу пакет. Она протянула его Лорен.
— Вот, — сказала она. — Я хотела вручить его тебе в тишине и спокойствии. Когда мы с тобой будем одни.
Лорен дрожащими пальцами развернула упаковку. В белом футляре лежало красивое ожерелье с медальоном в форме сердца. Открыв медальон, Лорен увидела на одной створке крохотную фотографию, на которой они были сняты вместе с Энджи. Другая створка была пока пустой. Она предназначалась для фотографии ребенка.
Лорен и сама не смогла бы объяснить, почему вдруг расплакалась. Обняв Энджи, она шептала «Спасибо», и это слово благодарности имело солоноватый привкус ее слез. Наконец она отстранилась от Энджи и вытерла глаза. Что-то уж слишком часто она стала плакать в последнее время, вот и сейчас разрыдалась над чудесным подарком. Она встала, подошла к перилам и устремила взгляд на океан. В горле у нее застрял комок, поэтому заговорила она не сразу.
— Мне нравится здесь, — тихо сказала она, подставляя лицо легкому ветерку. — И малышу понравится. Жаль…