— И что же это за ультиматум?
— Прекратить любое преследование пасескриников и допустить международных наблюдателей к расследованию теракта в отеле «Претенсиотт».
Ник ошалело вытаращил глаза:
— Не понял…
Торговец расплылся в улыбке. Ну как же, вот прямо сейчас, немедленно он просветит дремучих аборигенов острова Мумбу-Юмбу в том, как оно все в жизни устроено на самом деле. Нику еще на Земле не раз встречались такие личности, которые воодушевленно вещали всем обо всем, по большей части пересказывая слухи, сплетни и остальную муть из желтой прессы и передач желтого же телевидения типа НТВ либо телеканала «Дождь», с непередаваемым апломбом выдавая все это за истину в последней инстанции.
Как оказалось, Планетарный совет Лузитании объявил, что взрыв в отеле «Претенсиотт» устроили пасескриники. После чего на планете начались преследования честных и демократично настроенных людей… Дальше Ник уже не слушал. Пасескриники, вот оно что… Дакрит рассказал ему о них довольно многое. В принципе, большинство таковых было вполне приличными людьми. Просто не очень любящими насилие и желающими жить так, как им хочется, и чтобы их при этом никто не трогал. Наивные… Нет, совершенно понятно, что, после того как их идеалы воплотятся в жизнь, никто более не сможет, как Ник это услышал в выступлении одного из деятелей пасескриников, «размахивая кулаками перед моим носом заставить меня войти „в круг“». Но с какого дьявола они решили, что та, новая жизнь у них будет спокойной и безмятежной? Что в ней почти сразу не появятся ни обдолбанные наркоманы с ножом, которым срочно нужны деньги на дозу, ни наглые гопники, выворачивающие карманы у одиноких прохожих, ни только внешне напоминающие людей твари, подкарауливающие в малолюдных местах одиноких женщин, ни сдвинутые придурки с оружием в руках, расстреливающие то школьников, то студентов, то коллег по офису, ни веселые ребята-эмигранты, под маркой протестных выступлений развлекающиеся грабежами и массовым сожжением чужих автомобилей? То есть все то, о чем сегодня на Лузитании никто и слыхом не слыхивал. Причем, как Ник подозревал, не только, а возможно — и не столько из-за того, что даже поползновение на нечто подобное мгновенно получило бы немедленный и массовый отпор как со стороны полиции, так и вообще любого оказавшегося поблизости лузитанца. Хотя это, несомненно, играло свою роль. Одно дело, когда ты ожидаешь противодействия своим «подвигам» только со стороны полицейских, которых, насколько Ник помнил, приходится, в зависимости от страны, от двух до где-то десятка человек на тысячу жителей (а может и больше, он точно не помнил), а другое, когда ты рискуешь при любом поползновении на нечто недостойное получить по морде от как минимум семи сотен из каждой тысячи, если вычесть малолетних детей и совсем уж немощных стариков. Ибо даже явное несоответствие сил и возможностей между преступником и самим собой вряд ли кого из лузитанцев остановит. Знают, что едва только ввяжутся в справедливый бой, как тут же на шум прилетит целая кодла распихивающих друг друга в желании поскорее дотянуться до супостата помощников. Да уж… при таком раскладе и стариков с детьми можно не исключать. Разве только грудных младенцев… Так вот, дело было не только в этом. При таком образе жизни всякие генетические и психологические сбои не накапливаются в мозгах и организме, а регулярно, так сказать, «смываются» волнами адреналина, которые рядовой лузитанец испытывает как минимум раз в месяц. При очередном выходе «в круг». То есть даже те люди, которые на любой другой планете, несомненно, стали бы преступниками, в условиях уникального лузитанского общества вполне себе существуют в виде вполне добропорядочных его членов.