— Соц… Психологию, может быть, — поправилась она.
Она не представляла, много ли Эми рассказывала посторонним о своей сестре. Черт, она устала врать. Каждый разговор заводил ее все дальше. Аманда прильнула к Пьетро, склонив голову ему на грудь.
— Твоя сестра психолог, так?
— Социолог. Она преподает в частном университете в Неваде.
Он нежно поглаживал ее руку.
— Да, у вас, конечно, совсем разные профессии. Я удивлен, что ты не хочешь стать актрисой. Сегодня почти каждая модель мечтает о карьере в кино.
Аманда покачала головой:
— Мне надоело все это. Хочу заняться чем-то иным, где можно заработать головой, а не внешностью.
Она замерла в ожидании того, как он отреагирует.
— У тебя, несомненно, есть и то и другое, дорогая. — Пьетро обнял ее. — Почему бы не взяться за что-то новое? Тем более что работа не разлучит нас.
Сердце Аманды таяло, переполненное чувствами: для Пьетро их будущее тоже очень важно. Она потянулась к нему и обвила руками его шею. Все будет хорошо. Скоро она откроет ему правду, и все будет хорошо.
— Пора просыпаться. — Теплое дыхание Пьетро щекотало губы Аманды, дразня ее.
Он сидел на краю кровати рядом с ней. Аманда открыла глаза как раз вовремя для того, чтобы увидеть его требовательные, ищущие губы. Раньше ей не приходило в голову, что утро может быть таким восхитительным.
Когда она повернулась к Пьетро, он встал, нежно и ласково провел ладонью по ее щеке.
— Я попросил, чтобы в номере прибрали. У тебя как раз есть время, чтобы принять душ, strega[3].
Он не спеша отправился в гостиную.
— Diavolo![4] — крикнула Аманда ему вслед. Спасибо Нино, который любезно расширял ее словарный запас. Хотя она вела себя очень осмотрительно, ассистент Пьетро фыркнул и посмотрел в сторону фотографа, когда во время съемки она спросила, как будет «дьявол» по-итальянски.
Пьетро тут же вернулся в комнату и погнался за ней, громко рыча:
— Я тебе покажу дьявола!
Она завизжала и поспешила скрыться в ванной.
От горячего душа Аманда почувствовала себя замечательно. Она стояла под сильной струей, вода оживляла ее уставшие мышцы. Пять ночей любви с Пьетро были ни с чем не сравнимым наслаждением, но ее телу был нужен и сон.
Она что-то тихо напевала, когда мыла голову. Пять дней полного блаженства… Аманда наклонилась, чтобы намылить ноги и вдруг замерла, почувствовав боль. Занимаясь любовью с Пьетро, она потянула мышцы и даже не заметила этого. При этой мысли она невольно рассмеялась. Пьетро оказался лучшим, самым внимательным любовником, какого можно представить. Отдаваться ему было настоящим счастьем, потому что она понимала: он ничего не утаивает, — и чувствовала, что она значит для него все больше и больше.