Зайдя внутрь, я на минуту остановилась, чтобы вдохнуть запах бумаги и пыли — запах знаний. Насколько я могла судить, в библиотеке никого не было, но из глубины рядов доносился ритмичный скрип библиотечной тележки. Я пошла на звук, пока не нашла темноволосого вампира, расставляющего по полкам книги с механической точностью. Я знала его только в качестве «библиотекаря». Он — просто кладезь знаний. А еще у него склонность оставлять мне книги под дверью.
Я прочистила горло, чтобы обратить на себя внимание. Он поднял взгляд. Его глаза сузились — вероятно, собрался прочитать мне лекцию по поводу шума в библиотеке. (Свод правил на дверях, помимо прочего, предупреждал, что посетители с больным горлом должны приносить с собой леденцы от кашля. На своей территории библиотекарь не желал слышать никаких посторонних звуков).
Поняв, что это я, он поднял руку и наклонился к нижней полке тележки. Библиотекарь показался вновь, но теперь уже со связкой книг, которую протянул мне.
— Это тебе, — сказал он.
Я пробежалась глазами по названиям. К сожалению, очередные книги о политике вампиров. Он уже дал мне столько книг по данной тематике, но, казалось, они едва затрагивали количество уже написанных книг о политике вампиров. Мы и так политизированы, так еще и, явно, любили поразмышлять на эту тему.
Но поскольку в нынешней проблеме мне мог помочь именно он, я не стала смотреть в зубы дареному коню.
— Спасибо, — поблагодарила я, забирая у него книги. — У меня вопрос. Что ты можешь мне рассказать об озерной сирене?
Библиотекарь презрительно фыркнул и, оставив тележку, пошел вперед.
Я приткнула книги на пустое место на полке и последовала за ним по проходу и через комнату к лестнице, ведущей на балкон.
Лестница была настолько крутая и узкая, что я практически тыкалась носом в его подколенные ямки. Поднявшись на второй этаж и минув нескольких рядов, он остановился у полки с громадными по размеру книгами и достал одну из них.
К счастью, не научный труд о политике. Это была книга по искусству — каталог картин с прекрасными, рыжеволосыми девами, изображенными возле ручьев и водоемов.
— Это нимфы и сирены, — объяснил библиотекарь, листая страницы. — Нимфы живут на реках. Сирены — на озерах. Это их зона правления. Они — воплощение сущности водоемов, а также являются его частью и тесно с ним связаны.
— А речные тролли следят за соблюдением норм и границ для нимф?
— Очень хорошо, Страж, — рассеянно сказал он, нахмурившись. — Насколько известно, у сирен таких контролеров нет. И нимфы, и сирены держаться сами по себе, за исключением их странных отношений с оборотнями.