Я села на одну из ступенек. Он опустился рядом.
— Этот город пережил разные периоды после пресс-конференции Селины, — сказала я. — Отрицания. Ненависти. Славы.
— А теперь снова стадия ненависти?
Я промычала в знак согласия.
— Должны произойти какие-то коренные изменения, прежде чем люди станут считать нас равными себе. Кстати говоря, о равенстве, — сказала я, и рассказала ему о визите мэра.
Его глаза расширились.
— Но они не могут закрыть офис Омбудсмена. Он нужен городу. Сверхъестественным созданиям. Они доверяют твоему дедушке и считают, что благодаря нему у них есть возможность высказаться. Без него, люди знали только о нарушителях порядка — о Селине и Адаме Кини.
— Согласна, но не волнуйся. Когда я уходила, они уже устроили мозговой штурм, как выйти из этого положения. Они будут и дальше заниматься, чем прежде, просто налогоплательщики не будут за это платить.
С минуту мы сидели в тишине. Из-за холода, у меня по рукам побежали мурашки.
— Полагаю, ты считаешь, с водой происходит что-то еще, — сказал он. — Что-то вовсе не имеющее отношение к сирене?
— Да. А то все выходит слишком уж гладко. Я была там с ней, Джонах. И она не колдовала.
— Значит, мы должны продолжать наблюдать.
— Только незаметно, — сказала я. — Дедушка сказал оставить всю тяжелую работу ему. На меня оказывают слишком большое давление, так что особо не разойдешься. Фрэнк не в восторге от того, что я Страж. Не удивлюсь, если он попытается сместить меня с должности.
— У него нет таких полномочий.
Я окинула его безразличным взглядом.
— Согласно Канону, он может и не имеет права, да только кто его остановит? Он держит Дом в невыгодном положении, и если придется выбирать между Домом и мной, Малик выберет Дом. Разве он может поступить иначе?
У меня скрутило желудок, но не при мысли, что я перестану быть Стражем Дома, а от того, что я обвиняла Этана за его выбор между мной и Домом. Я-то считала, что с его стороны было неправильно даже думать о том, чтобы поставить Дом выше меня. Возможно, я не отдавала ему должное: не потому, что приняла его решение, а потому, что выбор было сделать намного сложнее, чем я себе представляла.
— Ты где витаешь?
Я посмотрела на Джонаха.
— Просто задумалась.
— О чем?
Я снова отвернулась, и он, должно быть, понял причину моего смятения.
— Ах, — сказал он.
— Ах, — кивнув, повторила я.
— Можно я кое-что скажу?
— Конечно.
Что бы он ни собирался сказать, ему потребовалось несколько секунд, чтобы подобрать слова.
— Знаю, сначала мы, определенно, не поладили, причем в основном из-за моего предвзятого к тебе отношения.