Не добежав до раздвоенной сосны, Коля рухнул на землю, как подкошенный. Рывком перекатился на спину, посмотрел назад. Тишину разорвал внезапно поднявшийся с дерева ястреб… Коля не раздумывая поднял автомат, прицелился, автоматически взяв пониже, как и положено при стрельбе с возвышения… щелчок, тишина. Автомат молчал. Моментально отомкнув магазин, выщелкнул патрон, еще один. Посеревший капсюль… догадка пришла моментально…
– Сварили патроны, суки! – прошипел Николай. – Ай да партизаны!
Отбросив автомат, Николай рывком достал нож, сунул его лезвием в рукав гимнастерки и рванул вверх по холму, к сосне. Добежал, огляделся – никого… Мрачное предчувствие несчастья тисками сжало сердце. Неужто бросили?! Ванька бросил?!.. Услышав хриплое дыхание сзади, Коля оглянулся, один из сопровождавших его партизан оказался совсем рядом. Зачем-то отбросив автомат, он, плотный и коренастый, растопырив руки, побежал прямо на Николая, все ближе и ближе. Вот подбежал к сосне, ощерив рот в зловещей улыбке, ринулся на Николая… Какая-то едва заметная тень внезапно приподнялась с голой ветки сосны, нависавшей сверху, внезапно оказавшись огромной, ринулась летучей мышью вниз, на партизана…
– …Ну, чего встал?! Давай, помогай! – До боли знакомый голос командира вывел Николая из оцепенения. Подбежав, он помог подполковнику скрутить преследователя. Тот отчаянно сопротивлялся, но, получив тяжелый тычок в затылок, стих. Стропой ему быстро скрутили руки за спиной.
– Scheisse! – прошипел лежащий пленник, с ненавистью глядя вверх на присевших над ним подполковника Ерошкина и Николая…
– Молчать! – Подполковник ловко накинул удавку на шею «партизану». – Коля, ты все понял?! Ты все понял, а? Бери мой автомат, держи сосну, жди Ванюшу, он все расскажет. Прикрываете нас!
Подполковник коротко свистнул, из тени кустарника поднялись два бойца в маскхалатах, один со снайперской винтовкой, подхватили пленного за локти и ринулись сквозь чащу…
– Ты понял, во что мы вляпались, Колян? – выдохнул Конкин, когда ребята, пробежав с десяток километров, с ходу форсировали лесную речушку и залегли в прибрежных камышовых зарослях, отмахиваясь от налетевшей мошкары. – В общем, минут десять у нас наверное есть… Ты слушай, слушай…
Николай слушал и мрачнел. Все его наблюдения и нестыковки слились в одно целое. Так и хотелось хлопнуть себя по лбу.
– Как же нам повезло, Ваня, что ты остался наблюдать, – хмуро сказал Удальцов. – Что же нам теперь-то делать?
Оба товарища замолчали, угрюмо уставившись в жаркое летнее небо. Вечерело. Комары и слепни назойливо вились вокруг промокших людей, нещадно жаля в головы, в тела, прямо через одежду.